Читать «Третья столица» онлайн - страница 3

- - Открыта

Уездным Отделом Наробраза - вполне оборудованная

- БАНЯ -

У него, Емельяна Емельяновича Разина, не случайно осталось ощущение, что эти пять лет в России - ему - были сплошной зимой, в моргасном полумраке, в каменном подвале, пыли и копоти, четыре года были сплошной, моргасной, бесцельной, безметельной, аммиачной зимой. Но он был филолог, окрест по селам исчезали усадьбы, ценности рушились, - и за Кремлем на Верхнем базаре, рундуки, как клопов в каменном доме, нельзя было вывести: и в той комнате, где окно было заткнуто одеялом, где покоились грузно на кирпичах копоть и грязь и все же кирпичи были в невероятнейших географических картах несуществующих материков, написанных сыростью, - все больше и больше скапливалось книг, памятников императорской русской культуры, хранивших иной раз великолепные замшевые запахи барских рук. Книги, через книги - жизнь, чтоб подмигивать ему, сидя за ними ночами: конечно, он не замечал ватного одеяла в окне. У него выработалась привычка ходить с поднятым воротником - даже у пиджака, - потому что в России был постоянный сыпной тиф, и поднятый воротник - шанс, чтоб не заползла вошь, и еще затем, чтоб скрыть чернейшее белье. Жизнь была очень тесная: Емельян Емельянович не был горек своей жизнью, он был советским - так называлось в России - работником, он был фантаст, он создал - графически - формулу, чтоб доказать, что закон - для сохранения закона надо обходить: он мелом рисовал круг на полу, замкнутый круг закона, и показывал опытно, что, если ходить по этой меловой черте, по закону, подметки стирают мел, - и, чтоб цел остался мел, - закон, - надо его обходить. Впрочем, об этом потом. Емельян Емельянович был в сущности: