Читать «Светильник фараона» онлайн

Певзнер Керен

Светильник фараона

Керен Певзнер

Светильник фараона

С профессором Алоном Розенталем я была знакома давно. Одно время посещала семинар по социологии, который он блистательно вел, и тщательно записывала его высказывания о противостоянии в израильском обществе между религиозными и светскими, старожилами и новоприбывшими, сионистами и космополитами, евреями и арабами. Да и внутри самих евреев существовали противоречия между европейцами -- ашкеназами и сефардами -- выходцами из стран Магриба.

Представляя себе, в каком бурлящем плавильном котле под названием "Государство Израиль" мы все находимся, я удивлялась, как еще этот котел не взорвался от переизбытка давления.

Однажды профессор нарисовал на доске шкалу, на которой обозначил рост религиозности: от группы хананеев-атеистов, запрещавших называть себя иудеями, через светских израильтян, через тех, кто соблюдает кошерность и молится по праздникам в синагоге, к ортодоксам с пейсами и в черных лапсердаках, не признающих государство Израиль как светское и богопротивное.

- Определите свое положение на этой шкале, - предложил нам Розенталь.

Большинство участников семинара остановилось на середине шкалы с небольшим разбросом влево и вправо. Все они уважали религиозные традиции, но без особого как пиетета, так и фанатизма. Я же уверенно ткнула пальцем в левый край. Профессор не удивился.

- Объясните свое решение, - попросил он.

- Я атеистка, -- ответила я.

- Хорошо, - невозмутимо кивнул он и тут же задал вопрос: "У вас есть дети?"

- Да, дочь Даша.

- Она изучает в школе ТАНАХ?1

- Конечно.

- И вы не препятствуете изучению?

- Нет, зачем же, - удивилась я. -- Разве плохо знать историю?

- Ваша дочь была когда-нибудь в синагоге?

Я утвердительно кивнула и проглотила смешок, вспомнив Мордюкову в "Бриллиантовой руке": "И я не удивлюсь, если ваш муж тайно посещает синагогу". Последнее слово вездесущие цензоры заменили на "любовницу", умалив при этом достоинство фразы.

- Она знает какие-нибудь молитвы? -- продолжал допытываться профессор?

- Да.

- У вас в доме справляют еврейский новый год?

- Да, - я вдруг ощутила себя женой раввина в парике и юбке до пят, попавшей под влияние коммивояжера, начитавшегося Карнеги.

- Вы не экстремистка, - подытожил Розенталь.

- А кто?

- Либерал.

Ассоциативное мышление услужливо преподнесло мне Жириновского со стаканом израильского апельсинового сока, и круглый значок на груди девушки, участвующей в тель-авивском параде любви гомосексуалистов и лесбиянок. На значке крупными буквами было начертано: "Я либеральная".

По хребту пробежал холодок. Меня передернуло. Но вовремя прозвеневший звонок дал мне прийти в себя. Выйдя в коридор, я налила себе стакан чаю и уселась в уголке.

- Кто-то из великих сказал, - продолжил профессор, выйдя вслед за слушателями из аудитории: - Если бы бога не было, его следовало бы выдумать.

- Вольтер, - машинально произнесла я.

- Точно! -- он посмотрел на меня с интересом. -- Как вас зовут?

- Валерия Вишневская, - и, чтобы пресечь дальнейшие распросы, скороговоркой произнесла: - Мне тридцать семь лет, у меня пятнадцатилетняя дочь и работаю в конторе по переводам.