Читать «Слава моего отца (Детство Марселя - 1)» онлайн - страница 15

- Вагу, вагу!

Мама, шедшая у заднего колеса, быстро подложила вагу под железный обод; Поль, на удивление проворно, сделал то же самое, и тележка стала. Решено было минут пять передохнуть. Франсуа воспользовался этим, чтобы сказать мне, что мула нужно гораздо сильнее бить, и лучше бы по брюху. Поль завопил:

- Нет, нет! Я не хочу!

Отец уже готов был умилиться доброте прелестного крошки, как вдруг Поль, указывая пальцем на ничего не подозревавшего возницу, закричал:

- Ему надо глаза выколоть!

- Ото! Это мне-то глаза выколоть? - обиделся Франсуа.- Откуда он взялся, этот дикарь? По-моему, его лучше запереть в ящик! - И он сделал вид, будто открывает ящик под кузовом.

Поль кинулся к отцу и вцепился в его брюки.

- Вот чем кончает тот, кто хочет выкалывать людям глаза, - торжественно сказал отец, - его запирают в ящик!

- Это неправда! - заревел Поль. - И я не хочу!

- Сударь, - обратилась мама к Франсуа, - может, подождем его запирать? Я думаю, он сказал это в шутку!

- Такое не говорят даже в шутку! - не соглашался Франсуа. - Выколоть мне глаза! И как раз сегодня, когда я купил защитные очки от солнца!

И он вынул из кармана пенсне с черными стеклами - такие продавались за четыре су на рынке у лоточников.

- А ты их все равно сможешь носить, - сказал Поль издали.

- Но пойми, несчастный, - ответил Франсуа, - если у тебя выколоты глаза да притом на носу черные очки, ты же совсем ничего не увидишь! Ладно, на этот раз я больше ничего не скажу. Поехали!

Все заняли свои места. Я стегнул мула не очень сильно, но во все горло понукал его, крича ему в самое ухо, а Франсуа обзывал его "одром и клячей" и корил за то, что он якобы жрет всякую пакость.

Напрягая последние силы, мы добрались до села, вернее, до поселка с высокими, как строили в незапамятные времена, красноватыми черепичными крышами. В толстых стенах домов были пробиты крохотные окошечки.

Слева за покосившимся крепостным валом, тянулась эспланада, обсаженная платанами. Справа - улица. Я бы сказал "главная", будь там еще хоть одна улица. Но мы ничего за ней не увидели, кроме коротенькой проселочной дороги, длиною не больше десяти метров, которая все же ухитрилась дважды сделать поворот под прямым углом, чтобы в конце концов уткнуться в поселковую площадь. Площадь эту, вернее площадку меньше школьного двора, затеняли старая-престарая, дуплистая шелковица и две акации, устремленные ввысь, к солнцу; казалось, они хотят перерасти колокольню.

И лишь фонтан посреди безмолвной площади говорил сам с собою. Он имел вид двухстворчатой раковины из пестрого камня, и из нее, словно свеча из розетки подсвечника, поднималась четырехгранная каменная плита с медной трубкой, откуда била вода.

Распрягши мула (проход по проселку был слишком узок для тележки), Франсуа повел его к фонтану, и он долго пил из раковины, не забывая обмахиваться хвостом.

* * *

Мы выбрались из поселка. Тогда началась волшебная сказка, и во мне впервые пробудилась та любовь, которой суждено было длиться всю мою жизнь.

Огромный пейзаж, будто вписанный в полукруг, уходил передо мною ввысь, под самое небо; черные сосновые леса, разделенные ложбинами, набегали и застывали, точно волны, у подножия трех скалистых вершин.