Читать «Россия против Наполеона» онлайн - страница 50

Сумев таким образом отвлечь внимание от самого себя, Ростопчин пробежал в задние комнаты, по черной лестнице выскочил во двор и, поспешно сев в карету, уехал. Избежав непосредственной опасности, Ростопчин выехал на улицы Москвы и помчался к ближайшей от него Серпуховской заставе, чтобы как можно скорее покинуть город.

«Истреблять все огнем...»

В то время как русская армия выходила из Москвы на Рязанскую и Владимирскую дороги, через Дорогомилово и Арбат на улицы Первопрестольной входила армия Наполеона. Сам же император в два часа дня въехал со свитой на Поклонную гору и, охватив взглядом панораму Москвы, воскликнул: «Вот наконец этот знаменитый город!» Наполеон стал ждать депутации, чтобы получить ключи от города и провести церемонию капитуляции, но никто не явился, и он поехал по Арбату, дивясь тому, что город пуст и на улицах никого нет. Он доехал до Кремля, въехал в него и, так никем и не встреченный, остановился в резиденции русских царей.

С первых же минут к нему стали поступать рапорты, что в Москве находятся огромные запасы муки и сахара, вина и водки, склады с сукном и полотном, мехами и кожами.

Но не прошло и нескольких часов, как появились другие доклады: в разных местах города один за другим вспыхивают пожары, и судя по тому, сколько их, это не дело одиночек, а заранее спланированная и организованная акция.

Когда еще до сумерек Наполеон поднялся на кремлевскую стену, он увидел уже вовсю разбушевавшийся пожар.

Он не знал, что утром 2 сентября Ростопчин приказал полицейскому приставу П. Вороненко «стараться истреблять все огнем», и пристав с вверенными ему людьми исполнял этот приказ «в разных местах по мере возможности до 10 часов вечера». В тот же день, оставляя Москву, Кутузов приказал сжечь все склады и магазины с жизненно необходимыми припасами и оружием.

Историков более полутора веков интересовал и волновал вопрос: «Кто сжег Москву в 1812 году?» Литературы, посвященной этой проблеме, много. Но, по сути дела, вся она делилась на два лагеря: тех, кто винил в московском пожаре французов и их союзников, и тех, кто доказывал, что поджигателями были сами москвичи. Сегодня этот вопрос решен бесповоротно: за исключением нескольких частных случаев, Москва была сожжена русскими. В том, что по приказам Кутузова и Ростопчина из Москвы были вывезены все «огнегасительные снаряды» и более двух тысяч пожарных покинули город, прямо признавались оба главнокомандующих – и армии, и столицы.

Вывозя в спешке противопожарное оборудование, Ростопчин оставил в Москве сто пятьдесят шесть пушек, семьдесят пять тысяч ружей, сорок тысяч сабель, двадцать семь тысяч ядер – всего стоимостью более чем на два миллиона рублей. Но хуже всего то, что в Москве были брошены более двадцати пяти тысяч раненых, из которых несколько тысяч сгорели в огне московского пожара. И Кутузов, и Ростопчин шли на сожжение Москвы сознательно. Через месяц после пожара, 5 октября, когда в ставку русского главнокомандующего прибыл на переговоры представитель Наполеона Лористон, Кутузов сказал ему: «Я хорошо знаю, что это сделали русские. Проникнутые любовью к Родине и готовые ради нее на самопожертвование, они гибли в горящем городе».