Читать «Потерянный Рембрандт» онлайн - страница 14

Лялька закричала прислуге:

- Даша, вытащите с антресолей чемодан... Да оботрите!

Начался переполох.

Шамшин опрометью скакал вниз по лестнице. Думать уже было некогда...

Ирине была оставлена записка: "Иринушка! Па экстренному делу выехал в Москву дня на три. Вася".

8

Старуха поселилась в одном из московских переулков, в каменном особняке с помещичьим двориком, занесенным пухлым солнечным снегом. Среди снега стояли три восковые замерзшие березы. Все вокруг и в самом домике было очень приятно. Домик, отведенный под маленький музей начала девятнадцатого века, довольно хорошо сохранился. Заведующий музеем, старый художник-реставратор, был большим приятелем Шамшина по винной части. Старуху он приютил в жилой половине дома, которая не экспонировалась, среди красного дерева и ширмочек, около тяжелой круглой изразцовой печки.

Старуха радовалась тихой жизни и готова была жить в этом особнячке до бесконечности. Утром она пила кофе, потом уходила обедать к московской приятельнице и там проводила вечер.

Когда, наступил решительный день, старухе стало страшно, а может быть, ей не хотелось расставаться с московской жизнью.

Она категорически заявила Шамшину, что у нее сосет под ложечкой, что сегодня ночью ее томили скверные предчувствия и что она вообще не согласна на эту авантюру.

- Вы смеетесь надо мной, Агния Николаевна, - заявил испуганный Шамшин. - Отступать уже поздно. Через полчаса сюда приедут антиквары.

- Василий Игнатьевич, я вам говорю, что сегодня не готова... - стояла на своем старуха. - Придут люди, а я не в состоянии связать мысли, не то что говорить...

Шамшин забегал по комнате... Выкурив две папиросы, он сказал старухе:

- Агния Николаевна, раздевайтесь.

Старуха удивленно посмотрела на него.

- Я вам говорю: немедленно раздевайтесь и ложитесь в постель.

- Зачем?

Она сняла пенсне.

- Вы больны. Вы умираете. Буду говорить я за вас. Ложитесь!

Старуха, подчиняясь приказу, молча пошла за ширму и стала раздеваться. Из-за ширмы он услыхал ее веселый, даже интригующий голос: "Я легла, Василий Игнатьевич".

Шамшин раздвинул ширмы. Старуха лежала под одеялом, помолодевшая, томная, румяная, с улыбающимися глазами, почти невеста, ожидающая жениха.

- Что это такое? - строго спросил Шамшин. - Так не годится! Повяжите голову чем-нибудь черным. Сотрите губную помаду... Постойте! Да у вас даже брови накрашены... Все стереть...

Все к черту!

Старуха была недовольна, но ей пришлось подчиниться Шамшину. Когда раздался звонок, Шамшин побежал отворять двери.

- Старуха-то плоха... - сообщил он антикварам. - Боюсь, как бы тут не окочурилась.

Антиквары, покашливая, осторожно, на цыпочках, вошли в комнату. Раскланялись со старухой. Она ответила им, мигнув ресницами. Когда они начали ее расспрашивать, она тупо ткнула в угол, где стоял пакет, зашитый в холщовый мешок. Юсуп вскрыл его. С недоумением антиквары разглядывали привезенные картины, пока не дошли до работы Шамшина.

Бержере покосился на старуху и шепнул:

- Эта?

Шамшин, взяв свою картину, повертел ее, как фокусник, и швырнул на стол. Бержере с недоумением взглянул на нее.