Читать «Из-под глыб (Сборник статей, Часть 2)» онлайн - страница 73

Часто высказывалась мысль, что Россия не может спасти только себя, решить только свою частную проблему. Англичане могли строить самое свободное в тогдашнем мире общество, торгуя неграми и держа в рабстве Индию. Мы этого не можем и доказали это хотя бы отрицательно: какие бы несчастья ни приносила Россия другим народам, своему она всегда несла еще больше. Все человечество зашло сейчас в тупик, стало очевидно, что цивилизация, основанная на идеологии "прогресса", приводит к противоречиям, которых эта цивилизация не может разрешить. И кажется, что путь воскресения России тот же, на котором человечество может найти выход из тупика, найти спасение от бессмысленной гонки индустриального общества, культа власти, мрака неверия. Мы первыми пришли к точке, откуда видна единственность этого пути, от нас зависит вступить на него и показать его другим. Такой представляется мне возможная миссия России, та цель, которая может оправдать ее дальнейшее существование. Прошедшие полвека обогатили нас опытом, которого нет ни у одной страны мира. Одно из самых древних религиозных представлений заключается в том, что для приобретения сверхъестественных сил надо побывать в другом мире, пройти через смерть. Так объясняли происхождение предсказателей, пророков:

Как труп в пустыне я лежал.

И Бога глас ко мне воззвал...

Таково сейчас положение России: она прошла через смерть и может услышать голос Бога. Но Бог творит историю руками людей, и это мы, каждый из нас, может услышать Его голос. А может, конечно, и не услышать. И остаться трупом в пустыне, которая покроет развалины России.

Декабрь 1971 г.

И. Шафаревич

ДВЕ ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ

(К сборнику "Из-под глыб")

ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЯ В МОСКВЕ

14 ноября 1974 г.

Дана Игорем ШАФАРЕВИЧЕМ

Михаилом АГУРСКИМ

Вадимом БОРИСОВЫМ

Евгением БАРАБАНОВЫМ

Игорь Шафаревич

О СБОРНИКЕ "ИЗ-ПОД ГЛЫБ"

Идея этого сборника принадлежит А. И. Солженицыну. Работа над ним продолжалась около трех лет и уже близилась к окончанию, когда Солженицын был арестован. Изгнание Солженицына задержало последний этап нашей Работы иначе сборник был бы готов к марту или апрелю. Цель сборника представляется мне такой. При всем разнообразии оттенков независимой мысли в нашей стране, одно положение принимается почти единодушно: основной, решающей причиной, препятствующей нашему нормальному развитию, признается недостаток свободы, подавление человеческой личности всесильным государством. И, действительно, свобода высказывать свои мысли и получать информацию, воспитывать детей в своей вере и жить там, где считаешь нужным, - это абсолютно необходимая предпосылка здорового существования любого государства. В последние годы я имел возможность столкнуться с этой стороной жизни и видеть трагические, изуродованные судьбы - людей и целых народов. И тем не менее, я пришел к убеждению, что не здесь тот центр, к которому сходятся наши трудности, ибо при всей остроте сегодняшних экономических, политических и социальных проблем наше будущее определяется все же в первую очередь не ими, а тем, как мы ответим на духовные вопросы, которые встают перед нами. Как мне кажется, трагедия нашего теперешнего состояния В том, что понимание жизни, складывавшееся в течение тысячелетия - утеряно, а его место не заняла никакая система взглядов, которая могла бы послужить основой для решения реальных человеческих проблем. Официальная идеология, марксизм, такой функции на себя взять не способна. Я убежден, что социализм, и марксизм в частности, может овладеть душой народа, некоторое время двигать его историю, так же, как и убежден в том, что это движение ведет к национальной, а может быть и общечеловеческой катастрофе. Почему - я попытался показать в одной из статей этого сборника. Но сейчас, в нашей стране, марксизм никого и никуда подвигнуть не в состоянии. Я могу представить себе лишь три категории людей, способных сейчас у нас с сердечным жаром отстаивать догмы марксизма: это многочисленные преподаватели марксизма, несколько ничему за свою жизнь не научившихся пенсионеров - и Рой Медведев. Думающая молодежь, насколько я ее знаю, относится к марксизму, как правило, со смесью скуки и иронии. Но основанная на принуждении идеологическая монополия марксизма преграждает большинству людей путь к размышлениям над основными вопросами жизни. Не проверенная, не оспоренная, не продуманная, даже не основывающаяся хотя бы на иррациональной вере доктрина не выдержала бы дуновения свободного обсуждения - а она стоит и давит жизнь, подминает ее под себя, как мертвец, душащий живого. Именно в этом причина того, что другие попытки осмысления жизни, исходящие из религиозных или национальных точек зрения, не смогли заполнить образовавшуюся пустоту. Мировоззрение, как продуманное цельное понимание смысла существования отдельного человека и всего народа, у нас отсутствует и мы живем, лишь балансируя между смутными, от рождения заложенными в нас импульсами добра и правды - и давлением внешних сил. Сформулировать те духовные вопросы, ответы на которые дали бы нам точку опоры в жизни, сделать первые шаги в их обсуждении, проследить их связи с социальными и экономическими проблемами - и попытались авторы этого сборника. Естественно, что большинство работ сборника посвящено вопросам духовной жизни. Но это не значит, что принципиальная установка авторов уводит их от проблем свободы личности и прав человека. Наоборот, я уверен, что в своих наиболее значительных аспектах эти проблемы упираются именно в идеологию и только так могут быть поняты. Приведу здесь в качестве примера несколько вопросов, являющихся, на мой взгляд, центральными для теперешней жизни и для будущего нашей страны. Конечно, для громадной России на такое место могут претендовать лишь вопросы, затрагивающие не сотни, даже не сотни тысяч, а десятки миллионов людей. 1. ДЕРЕВНЯ. Для нашей страны, которая почти всю свою историю была сплошь крестьянской и сейчас - в значительной степени крестьянская, то, что происходит в деревне, это, вероятно, основная проблема. А что там неблагополучно - ясно, кажется, всем. Самый заметный признак - экономика: то, например, что из вывозящей хлеб страны Россия стала ввозящей. На более глубокие корни указывает то, что крестьяне не остаются сами в деревне, их надо держать, лишая паспортов. И экономический и социальный указатели отражают духовный сдвиг: изменение отношения к своему труду. Труд крестьянина, который наполнял смыслом жизнь неисчислимых поколений наших предков, теперь свою красоту и притягательность, очевидно, потерял. Отчетливо видно, что дело здесь не в экономике: цены на сельскохозяйственные продукты (и доходы колхозников) за последние годы возросли во много раз, а те же административные меры все необходимы, даже уже недостаточны - пришлось их усилить, запретив и отъезд на сезонные работы без разрешения начальства. Причина же заключается в столкновении двух идеологий: одной, согласно которой землю обобществить необходимо, и другой, которая рождается из особого чувства, из любви к своей земле, столь же несовместимого с ее обобществлением, как нормальное чувство к своей жене - с обобществлением жен. 2. РЕЛИГИЯ. Рим знал отдельные гонения на христиан: Нерона, Деция, Диоклетиана. Но в нашей стране вот уже почти 60 лет происходит одно непрекращающееся гонение религии, в котором только меняются методы и перемещается его эпицентр. Первый и, я думаю, самый тяжелый удар приняла на себя Православная Церковь. Испытания, через которые она прошла в 20-е и 30-е годы, потрясают воображение и далеко еще не описаны. Когда к началу 40-х годов осталась лишь ничтожная часть храмов и столь же малая часть священников и когда сохранились лишь прошедшие тяжелую школу компромисса осколки высшей церковной иерархии, тогда - обнаружилась возможность перейти к другим методам. Эти методы действуют и до сих пор: просьбы об открытии храмов заполняют ящики в Совете по делам религии, а храмы постепенно закрываются; священники, пользующиеся влиянием на прихожан, переводятся в другой приход, люди нравственно нечистые активно поддерживаются в исполнительных советах религиозны обществ... Другим же религиозным течениям, судьба которых в 20-е годы была гораздо легче, именно сейчас приходится испытать на себе старые и испытанные приемы. Этих течений много и только в качестве одного примера я назову Евангельских Христиан Баптистов (Совет Церквей), с поразительной христианской жертвенностью переносящих сыплющиеся на них удары. Издаваемый ими (конечно, нелегально) "Бюллетень совета родственников узников евангельских христиан-баптистов в СССР" полон хватающими за душу описаниями арестов, избиений, издевательств. Там сообщается и об актах особенно изощренной жестокости - верующих лишают родительских прав и отбирают у них детей. (По их данным, сейчас более 50 детей оторваны от своих родителей). Такая трагедия, длящаяся более полувека, в которую были вовлечены за это время сотни миллионов людей, не может, конечно, быть объяснена несовершенством законодательства или нарушением законов. В основе лежит глубинная идеологическая установка, которая иногда высказывается открыто, но чаще может быть прослежена в конкретных делах: религия рано или поздно должна быть уничтожена. Только отказ от этой установки может создать предпосылку для разумного выхода. 3. ЛАГЕРЯ. Лагеря не окружены сейчас такой тьмой полного незнания, как это было в сталинские времена. Благодаря усилиям нескольких мужественных людей, мир узнает кое-что о положении заключенных, о том, что это за люди, за что и как они осуждены. Но за редчайшим исключением мы узнаем лишь о политическихзаключенных. Особое внимание к ним оправдано: в большинстве случаев они осуждены за поступки, которые на Западе никому не пришло бы в голову счесть преступными (например, те баптисты, о которых я говорил). Но несправедливо, чтобы их судьба полностью заслоняла судьбу их товарищей по несчастью, в общей массе которых они составляют едва ли процент. Сосредоточив внимание лишь на одних политических заключенных, мы тем самым ослабляем и силу собственной позиции, даем возможность людям, подобным Ж. Медведеву, обыгрывая их малочисленность, убеждать Запад, что никакой проблемы вообще нет. В то время, как судьба всех заключенных - это неоспоримая и острая общенациональная проблема. Сколько всего заключенных в нашей стране? Статистические данные отсутствуют полностью, но грубые подсчеты (основанные на делах, проходящих в нескольких судах) показывают, что цифры, которые назывались - 1 млн., 1,5 млн., - вполне реальны, никак не завышены. И трудно себе представить, чтобы те нарушения законов, неоправданная суровость приговоров, жестокость лагерного режима, о которых мы знаем в связи с политическими заключенными, не касались и этих миллионов. Ведь если все, что происходит с политическими, может стать широко известным, иногда даже и всему миру, то здесь этого сдерживающего фактора нет. Что это за люди, наполняющие наши лагеря? По-видимому, в подавляющей части - не закоренелые преступники, организованная преступность у нас почти полностью отсутствует. Очевидно, есть два источника, питающих это море. Первый- мелкие хищения. Та идеология, которая так долго поднимала на смех идею "священной и неприкосновенной" собственности - достигла цели. На собственность определенного, конкретного человека рука может и не подняться - остановит жалость или совесть. Но никому конкретно не принадлежащая государственная собственность - она лишена и этой слабой защиты, она широко трактуется как ничья. Второйисточник - хулиганство. Оно произрастает на почве распада семьи (которая и должна "отмирать" по Энгельсу) и нашего страшного национального бедствия - неслыханного алкоголизма. Его же причина - это пустота жизни, бедность духовных интересов, отсутствие радости, даваемой высокими целями, направляющими жизнь. 4. ЭМИГРАЦИЯ. Эта проблема занимает особое положение. Она, конечно, не затрагивает десятков миллионов, хотя, если судить по тому вниманию, которое она привлекает, по реакции мировой общественности и даже дипломатической активности, то ее можно было бы назвать первой и единственной проблемой нашей страны. Каждый человек должен, конечно, иметь возможность покинуть страну, которую он не считает своим отечеством - сама страна заинтересована в том, чтобы не удерживать тех своих граждан, которые не связывают свою судьбу с ее судьбой. Поэтому проблема здесь есть, но в реакции на нее произошло искажение перспективы: ни для какой страны не может быть столь центральным вопрос как из нее уехать. Основной вопрос - это как в ней жить. Однако, есть другой аспект проблемы эмиграции, который действительно может повлиять на все наше будущее, но он относится уже не к области права, а к сфере духовной жизни. Это - эмиграция культуры. То, что за границей сейчас находятся лучшие представители нашей литературы, критики, музыки может быть признаком конца pycской культуры, по крайней мере - русской культуры в России. Вопрос этот требует более детального рассмотрения. Изгнание Солженицына несомненно было тяжелым ударом по русской культуре. Но ведь его арестовали, посадили на самолет и вывезли за границу. А ни с кем другим ничего подобного не произошло. И поэт, писавший стихи о том, как он никогда не уедет, и мыслитель, создавший эссе о том, почему уезжать не надо - все они уехали добровольно. И если теперь одни говорят, что их выслали, другие - что почти выслали, третьи возмущаются тем, что их лишили гражданства, то значит и первые, и вторые, и третьи сами чувствуют, что поступили не так, как были должны. Добровольно уехавшие деятели русской культуры просто не выдержали давления, которое десятилетиями выдерживали, например, миллионы верующих. Иными словами, у них не оказалось достаточных духовных ценностей, которые могли бы перевесить угрозу испытаний - конечно тяжелых, но вполне доступных человеческим силам, как показали многочисленные примеры. А если так, то о каком же значительном их вкладе в культуру может идти речь? Люди, лишенные этих ценностей, не могут внести жизненного вклада в культуру независимо от того, по какую сторону границы они находятся. Это можно заметить и на многих конкретных примерах. Человек, например, способный написать: "Россия - Сука! ты ответишь и за это" - был тысячу раз прав, уехав - и ему бессмысленно переносить неудобства ради этой страны и ей он ничего дать не может. Здесь проявляется характерная особенность нашей духовной жизни. Она требует преодоления бОльших трудностей, гораздо больших, чем на Западе. Но, с другой стороны, этим же создается более глубокое отношение к жизни. Чтобы сделать что-то действительно ценное (конечно, не в регламентируемой государством сфере), как правило, приходится идти на риск - что уже гарантирует достаточно серьезное отношение к своему делу и к поискам истины. Такое изменение духовной атмосферы сможет в будущем компенсировать потерю (конечно, прискорбную!) ряда талантливых людей. Я привел несколько примеров таких вопросов, которые, как мне кажется, являются решающими и для настоящего и для будущего нашей страны. Есть и другие, не менее острые. Во всех них проблема тех или иных конкретных аспектов человеческой свободы переплетается с вопросами духовной жизни, религиозными, национальными, моральными, интеллектуальными. Причем именно духовные вопросы лежат в основе. Этим я хотел иллюстрировать направленность сборника, но также и подчеркнуть то, что он имеет смысл первого шага: что громадные, важнейшие сферы нашей жизни ждут изучения, осмысления, а в итоге - и изменения к лучшему.