Читать «Мальчуган» онлайн - страница 36

Когда в окне второго этажа гостиницы «Минатоя» зажегся огонек и в вечерней тишине прозвучал гудок поезда, наша лодка со скрипом врезалась в прибрежный песок и остановилась. Хозяйка гостиницы, стоя у воды, приветствовала «Красную рубашку»:

– С возвращением вас!

– Гоп! – воскликнул я и соскочил с лодки на берег.

Глава 6

Я терпеть не мог Нода. Привязать бы этому негодяю па шею большой камень, что кладут вместо груза в бочку с квашеной редькой, да утопить в море, – для всей Японии было бы лучше. А у «Красной рубашки» был противный голос. Он, видно, из кожи лез, только бы его тонкий голос звучал помягче. Напрасное занятие, все равно с такой рожей это ни к чему! Если и влюбятся в него, то разве только кто-нибудь вроде той Мадонны.

Старший преподаватель говорил более запутанно, чем Нода. Вернувшись домой, я перебрал в уме слово за словом то, что слышал от него, и мне все это показалось правдоподобным. Ничего определенного он не сказал, и трудно было догадаться, в чем дело, но ясно одно: «Дико-образ» скверный человек, и меня, видимо, предупреждали – «остерегайся!» Так надо бы и сказать об этом прямо, а то поступают, как бабы! «Дикообраз» плохой учитель? Тогда пусть его уволят скорее, и дело с концом. Этот старший преподаватель просто-напросто малодушный человек, хоть и кандидат словесности. Злословит за глаза, а открыто и имени не назовет. Трус он, вот что! А трусы всегда любезны, потому, наверно, и «Красная рубашка» так чисто по-жеиски любезен. Однако любезность любезностью, а голос голосом, и странно было бы пренебрегать его добрым отношением только потому, что мне не нравится его голос. Удивительная все-таки вещь жизнь: субъект, который тебе неприятен, относится к тебе сердечно, а приятель, который пришелся по душе, вдруг оказывается негодяем и издевается над тобой. Видно, одно дело Токио, а другое – провинция, – здесь все наоборот. Ну и местечко! Пожалуй, окажется, что тут и огонь замерзает и камни в творог превращаются!

Но какая нелепость – подстрекать учеников!… Что-то не похоже на «Дикообраза»! Тем более что он, говорят, пользуется большим авторитетом у ребят. Пожелай он что-нибудь сделать, ему, наверное, удалось бы это очень легко; если б он не действовал такими обходными путями, а затеял со мной ссору в открытую, он был бы избавлен от лишней канители. Раз я ему помеха, чего бы проще – взять и сказать: так, мол, и так, ты мне мешаешь, давай-ка увольняйся отсюда! Все можно уладить по взаимному соглашению. Если «Красная рубашка» гово-рит правду, я хоть завтра уволюсь. Не только здесь прокормиться можно. Уеду в другое место, там тоже не подохну под забором. А «Дикообраз», значит, такой человек, что с ним не очень-то поговоришь!…

Когда я приехал сюда, он первым делом угостил меня водой со льдом. Но от такого двуличного человека даже стакан холодной воды принять и то позор. Я выпил только стакан, значит это стоило ему всего одну сэну и пять рин . Однако чувствовать себя в долгу у такого проходимца хоть на одну сэну, хоть на пять рин – значит до конца жизни мучить себя. Завтра, как приду в школу, верну ему эти деньги. Когда-то я взял у Киё три иены. С тех пор прошло пять лет, а я и сейчас все еще не вернул ей эти три иены. Не то, чтобы я не мог отдать, но так просто не отдал. Киё, конечно, и не ждала, что я скоро верну долг, и вообще она нисколько не рассчитывала на мой кошелек. А я отнюдь не чувствовал себя должником, как в том случае, если б одолжил деньги у чужого человека. Беспокоиться об этом долге было бы равносильно тому, что я сомневаюсь в душевных качествах Киё, в ее прекрасной душе. Я не вернул этих денег, но это совсем не значит, что я отношусь к Киё с презрением, – нет, просто я считаю ее своим человеком. Разумеется, невозможно сравнивать Киё и «Дикообраза», но все равно, раз молча принимаешь от другого какое-нибудь одолжение, будь это лимонад или вода со льдом, – значит, ты считаешь его за порядочного человека и сам по-дружески к нему расположен. Одно дело, когда можно заплатить, что причитается с тебя, и на том все кончить, и другое – признательность, которую хранишь в душе, – она дороже, ее за деньги не купить! Я простой человек, без чинов и званий, но вполне самостоятельный и ни от кого не завишу. А если независимый человек склоняет перед кем-нибудь голову, то такая благодарность должна цениться дороже, чем миллион.