Читать «Каблуков» онлайн - страница 253

Каблуков полулег на диван, Феликс сел в ногах, сказал: "Ну?" "Ну?" "Только то, что ты видишь. - Выставил указательный палец, круговым движением обвел свое лицо. - Ничего другого нет. Довольное?" Каблуков кивнул. "Но не самодовольное?". Тот кивнул опять, дополнил: "Лет на пятнадцать-двадцать моложе даты". "Я и задуман из расчета на молодость. Джовенс, куртуазная Юность - это я. Не возраст, а добродетель. Как Щедрость, как Радость. Моя картинка мира - одна на все времена: бульвар, и по нему, вслед и навстречу девушкам, вдоль травы и скамеек, иду я, а на скамейках тоже сижу я, старый, и смотрю на то, как у меня это получается". "Посидим завтра?" "Утром лечу на Багамы. Холодно. Там посижу. И пофланирую". "Как правильно: бизнес ин про2гресс? про2гресс ин бизнес?" "Бизнес - холера. Черная кровь, бессонные ночи. Подрядчики, полиция, пожарные, город, повар, мои халдеи. Теперь и не закури. Каждую неделю жду, что закроюсь". "Багамы?" "Ну не без прибыли, конечно". "Сегодня?" "Икстеншн оф май хауз, пристройка к дому. Для того и заводил, чтобы каждый милый сердцу, миуый чуовек, посидел со мной, побазарил. Дал на себя поглядеть, почокался". "Значит, концы с концами?" "Мезура. Мезура е Джовенс. Секрет жизненного успеха: Соразмерность и Юность". "Галерею бросил?" "Галерею продал. Тоже было славно. Была Джой. Веселое настроение. Черная кровь - тоже. Но не так заводно. А потом вдруг: ке-с-ке-се? Сплошной аржан! Башли, башли, башли. И где-то на заднем плане пентюр-а-л'юиль в рамах. Феликс, спросил себя, где радость жизни, паскуда?! А у тебя, стало быть, преданность и влюбленность?! Что скажу? Супер. Но лучше Тоши я баб не встречал". "Ни при чем", - сказал Каблуков и встал. Обнял Феликса - чтоб не подумал чего, и вообще.

Продвигались к выходу, опять в облаке приязни, общей обрадованности, веселого подбадривания. Улыбка как приклеилась к Каблукову, и какие-то слова признательности, в которых он не отдавал себе полного отчета, легко произносились им. Ответ на излучающееся отовсюду расположение. Согласие на то, чтобы его так любили, и обхаживали, и обихаживали. Странный малый, вроде и его лет, а стриженый и крашеный, как панк, стоял не прямо на пути, но так, что пройти мимо, не обратив внимания, не выходило. Смотрел нейтрально. Каблуков и ему что-то ласковое пробормотал. Тот сказал: "Вы меня не узнаете?" "Напомните". "Гай. Ничего вам не говорит?" "Это фамилия?" "Это фамилия, - как будто примеряясь, как бы дать понять оскорбительность вопроса. - Это моя фамилия. А ваша Каблуков". Тюбетейка, - внезапно выплыло неизвестно откуда. "Вы были в тюбетейке. На проводах Феликса. Эссеист. Лито "Вглядывание". Обличали меня. Гай, вы говорите?" "Вы написали сценарий "Бинокль"..." "А-а, да-да-да. "В бинокль". А вы друг Калиты?" "Я враг Калиты. А идею "Бинокля" вы украли у меня. За такие вещи я бью морду. Но мне сказали, вы после операции. Выздоравливайте". Его уже оттаскивали, Феликс говорил: "Мудила. А ты просто сразу забудь. Он так ко всем. Старый разгвиздяй. Выведите этого мудилу". ""Я за такие вещи морду бью" - это тоже юность, - сказал Каблуков. - Хотя и тогда не канало. Эй! - крикнул он вслед Гаю, который не мог услышать: галдеж, да и крикнул слабо. - Я сценарии, в которых за такие вещи морду бьют, не краду. Передайте ему". "Я сказал "забудь"? Сразу!"