Читать «Жизнь и смерть поэта Шварца» онлайн

Найман Анатолий

Жизнь и смерть поэта Шварца

Анатолий Найман

Жизнь и смерть поэта Шварца

Пьеса

Действующие лица:

Валерий Шварц - старый.

Таисья - его жена, около 45 лет.

Черная маска - появляется в самом конце на 20 секунд.

В комнате есть большое зеркало, окаймленное фотографиями главного героя с "кем-то", так что когда он в нем отражается, а отражается он регулярно, это выглядит, как фрагмент иконостаса. Впрочем, и по стенам много фотографий, выглядящих фотографиями знаменитостей. Диван, кресла. Есть телевизор развернутый от зрительного зала: когда Шварц или Таисья его смотрят, зритель наблюдает только их реакции. Магнитофон-радио. Как минимум два телефона чтобы как можно короче было к ним добираться. Большой письменный стол, целая стена книжных полок. Какая-нибудь экзотика (она же при иной точке зрения китч) типа ствола американской базуки, усохших до размеров кокосового ореха двух человеческих черепов, забальзамированной акульей головы, японских вееров, распластанной по стене сухой ветви дерева, огромной связки ключей, огромной линзы прожектора с маяка, нескольких дипломов в рамках. На диване, с книжкой в руке, дремлет Валерий Шварц, седой и, если позволительно так сказать, обдуманно патлатый. В противоположной стороне комнаты на гладильной доске расплющивает утюгом рубашки Таисья - огромная, с выпирающими из-под одежды грудями, ягодицами, животом, слоями жира на боках, с наросшей, словно бы второй спиной, толстыми ляжками.

Таисья. Шварц, ты розовые принял?

Шварц (сквозь дрему). Принял, принял.

Таисья. Две?

Шварц. Две, две. И еще две-две и еще две-две за вчера и за сегодня.

Таисья. Не надоело?

Шварц. Надоело, надоело.

Таисья. А зеленую?

Шварц. Три-три.

Таисья. Не надоело?

Шварц. Зеленую попеременно с красной. День зеленую, день красную.

Таисья. Не надоело придуриваться?

Шварц. А голубую?

Таисья. Голубую от потери памяти, зеленую для успокоения, красную для активизации, розовые от депрессии.

Шварц. Белую?

Таисья. Белая - антипсихотическая. От маниакальных явлений.

Шварц. Маниакальных явлений, увы, нет.

Таисья. Мания величия.

Шварц. Мании нет, только величие.

Таисья. И мании преследования.

Шварц. Зеленая от беспамятства, красная для вдохновения, розовая для восстания из мертвых. (Окончательно просыпается.) А противозачаточные? Почему я не принимаю противозачаточных?

Таисья. Куда интереснее, почему я их не принимаю.

Шварц (садится; его речь сопровождается специфической жестикуляцией и гримасами, не всегда соответствующими содержанию, зато придающими неожиданную выразительность.) Потому что Римский Папа запрещает. Специальной буллой. "Кондоминиум контрацепто рис". Городу и вселенной. А мне Папа сказал: можете. Вы лично - можете. Ты лично - можешь! И я ему: и ты, в обход буллы.

Таисья. А правда, почему ты не знаком с Папой?

Шварц. Я?! Мы с Папой объездили все кабаки по Аппиевой дороге! Он меня возил по кабакам, а я ему открыл двери во все лупанарии. Переодел его в женское платье, как Ленин Керенского, и - Папа, прэго. Точнее, сам переоделся: его с пятого на десятое узнавали, а меня - каждая латинская собака. Настоящая Папина фамилия - Ворошилов. А моя мать гуляла с красным комиссаром, с Климент Ефремычем. Ко мне Его Святейшество Понтификус только так и обращался: сынок.