Читать «Пьесы в прозе» онлайн - страница 59

Министр (встал). Дайте мне что-нибудь острое! Полковник, мы с вами вместе умрем. Дорогой мой полковник... Какие страшные переживания... Скорей кинжал! (К Грабу.) Что это?

Граб. Разрезательный нож. Я не знаю -- это Бург мне передал.

Голоса. Ах, покажите, как это делается... Попробуйте этим... Чудно выйдет... Просим...

Полковник. Предатели!

Сон. Тише, господа, тише. Сейчас, по-видимому, будет произнесена речь. Дорогой министр, вам придется сесть на мой стул, я вам могу дать краешек, ваше место теперь занято. Мне очень интересно, что он скажет.

Вальс. Вниманье, господа! Я объявляю начало новой жизни. Здравствуй, жизнь!

Герб. Встать?

Гроб. Нужно встать?

Вальс. Вы можете и сидя и лежа слушать,

Общий смех.

Ах, как вы смешливы.

Министр. Это они так, -- от волнения. Нервы сдали... Я сам... Говорите, говорите.

Вальс. Покончено со старым, затхлым миром! В окно времен врывается весна. И я, стоящий ныне перед вами, -- вчера мечтатель нищий, а сегодня всех стран земных хозяин полновластный, -- я призван дать порядок новизне и к выходам сор прошлого направить. Отрадный труд! Можно вас спросить, -- я вашего имени не знаю...

Граб. Это Гриб.

Вальс, ...можно спросить вас, Гриб, почему вы держите на столе этот игрушечный автомобиль? Странно...

Гриб. Я ничем не играю, вот могут подтвердить...

Вальс. Так вы его сейчас спрятали под стол. Я отлично его видел. Мне даже показалось, что это именно тот, красный, с обитым кузовком, который у меня был в детстве. Где он? Вы только что катали его по столу.

Гриб. Да нет, клянусь...

Голоса. Никакой игрушки нет... Гриб не врет. Честное слово...

Вальс. Значит, мне почудилось.

Министр. Продолжайте, продолжайте. Ожидание вашего решения невыносимо.

Вальс. Отрадный труд! Давно над миром вашим, -- как над задачей, столько содержащей неясных данных, чисел-привидений, препятствий и соблазнов для ума, что ни решить, ни бросить невозможно, -- давно я так над вашим миром бился, покуда вдруг живая искра икса не вспыхнула, задачу разрешив. Теперь мне ясно все. Снаряд мой тайный вернее и наследственных венцов, и выбора народного, и злобы временщика, который наяву за сны свои, за ужас ночи мстит. Мое правленье будет мирно. Знаю, -- какой-нибудь лукавый умник скажет, что, как основа царствия, угроза -- не то, что мрамор мудрости... Но детям полезнее угроза, чем язык увещеваний, и уроки страха -- уроки незабвенные... Не проще ль раз навсегда запомнить, что за тень непослушанья, за оттенок тени немедленное будет наказанье, чем всякий раз в тяжелых книгах рыться, чтобы найти двусмысленную справку добра и мудрости? Привыкнув к мысли, простой, как азбука, что я могу строптивый мир в шесть суток изничтожить, всяк волен жить как хочет, -- ибо круг описан, вы -- внутри, и там просторно, там можете свободно предаваться труду, игре, поэзии, науке...

Дверь распахивается.

Голос. Господин Президент Республики!

Генералы встают, как бы идут навстречу и возвращаются, словно сопровождая кого-то, но сопровождаемый -- невидим. Невидимого Президента подводят к пустому креслу, и по движениям Герба и министра видно, что невидимого усаживают.