Читать «История религии (Том 5)» онлайн - страница 14

5. См.: J. Мс Кепziе. Тhe ТwоЕdged Sword N. Y., 1966, р. 59. Эта черта пророков отличает их от проповедников созерцательного мистицизма, который, по определению Джемса, характеризуется сознанием единства с Абсолютом (см.: В. Джемc. Многообразие религиозного опыта. М., 1910, с. 408). А. Бергсон усматривал в пророках переходную ступень между пассивным мистицизмом Востока и действенным мистицизмом христианства; но в его характеристике профетизма явно ощущается пробел изза недооценки личностномистического начала у пророков. См.: H. Веrgsоп. Les dеuх sources de la morale et de la religion, Paris, 1969, р. 254.

6. Бл. Иероним. Творения, ч. 7, с. 3; Златоуст. Беседа 39 на 1 Кор. См. По этому вопросу: А. Покровский. Библейский профетизм и языческая мантика.-БВ, 1909, сентябрь, с. 155.

7. МундакаУпанишада, I, 1, 7. О космогенезе в Упанишадах см. книгу III этого цикла "У врат Молчания".

8. См.: Мirсеа Еliаdе. The Муth оf the Еtеrnal Return, 1965, р. 49 ГГ.

9. См.: С. Булгаков. Два града. М., 1911, т. 2, с. 6465. "У Платона и Аристотеля,-говорит Бердяев,-нет философии истории. Философия истории зачинается в древнем Израиле, в откровении Бога в истории, в сознании пророков" (Н. Бердяев. Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого. Париж, 1952, с. 203). Само мироздание в Библии имеет характер "истории". "Греческий "космос",-как тонко заметил С. Аверинцев,-покоился в пространстве, выявляя присущую ему меру; библейский "олам" движется во времени, устремляясь к переходящему его пределы смыслу" (С. Аверинцев. Греческая "литература" и ближневосточная "словесность".-Сб. "Типология и взаимосвязи литератур древнего мира", М., 1971, с. 231). Правда, иудеи, по словам К. Даусона, "не совсем избежали влияния господствующей идеи о цикличности процессов мирового целого, но они переосмыслили это учение в духе собственной традиции. Зон иудейской апокалиптики-не настоящий цикл, а лишь тот этап в развитии единого процесса, который придает ему ценность и значение. Это является, однако, перенесением законов истории в космический план, или, вернее, превращением в род космической истории, известной нам под именем апокалиптики". См.: Ch. Dawson, Progress and Religion. N.Y. 1960, р. 126.

10. "Пророки,-замечает Р. Киттель,-постоянно подчеркивают, что возвещаемые ими требования стоят в полном согласии с известной народу и давно ему дайной Торой" (Р. Киттель. История еврейского народа. М., 1917, с. 167). Достаточно указать на выражения у Ам 2, 4; Ос 2, 16; Мих 6, 8.

11. См.: А. G. Неrbert. Worship in Ancient Israel, 1959, р. 40; А. Gelin. Les livres prophetiques posterieurs.-RFIВ, I, р. 484; G. vоп Rad. Оld Testament Theology, v. I, р. 186.

12. В старой литературе характеристика библейских форм поэзии дана у И. Якимова (Очерк истории древнееврейской литературы.- "Всеобщая история литературы" под ред. В. Корша. СПб., 1880, т. I, с 273 cл.), Э. Рейсса (Поэзия древних евреев.-"Восход", 1888, кн. 12), Ф. Вигуру (Руководство к чтению и изучению Библии. М., 1902, т. 2, с. 220 cл.). Из современных работ следует указать на обобщающий очерк: А. Fitzgerald. Hebrew Poetry.-JBC, I, р. 238244.