Читать «В лесах (Книга 2, часть 4)» онлайн - страница 176

Ай, стелется, вьется

По лугам мурава,

Василий жену целует,

Борисыч жену милует:

- Душа ль моя Парашенька,

Сердце мое Патаповна,

Роди мне сыночка,

Сыночка да дочку.

Роди сына во меня,

А доченьку во себя.

Учи сына грамоте,

Дочку прясть, да ткать,

Да шелками вышивать

Шемаханскими !..

Ой ты, княгиня, княгинюшка,

Молодая ты наша молодушка!..

Хороша тебе находка

Куньи шубы,

Собольи пухи,

С поволоками глаза,

Со киваньем голова,

Золоты кокошники,

Серебряны серьги,

Дочери отецки,

Жены молодецки!

Бросив гитару саратовцу, сильной рукой ухватил Самоквасов Василья Борисыча и пошел с ним плясать, заливаясь ухарскою песней:

Ой вы, ветры-ветерочки,

Вы не дуйте на лесочки,

На желтые на песочки,

На крутые бережочки!..

Хочешь не хочешь - пляши, Василий Борисыч!.. Посмотреть бы теперь Рогожскому собору на учительного совопросника, поглядеть бы столпам древлего благочестия на посланника по духовным делам.

* * *

На другой день поутру Петр Степаныч с нареченным приказчиком позавтракал у молодых и, распростившись, отправился восвояси. В Комаров не заехали.

Проводя приятелей, Василий Борисыч духом упал, напала на него тоска со всего света вольного, не глядел бы он ни на что. Ласки оживившейся Параши были несносны ему.

- Полно,- тихо говорил он, отстраняя подсевшую было к нему на колени жену.- Тут главная причина - хорошенько надо обдумать, на что решиться теперь. В Осиповку-то как покажем глаза? А тебе только бы целоваться... Мало, что ли, еще?

- О чем думать-то? - отвечала недовольная холодностью мужа Параша.- Наймем лошадей, да и поедем. Тятеньке надо сегодня домой приехать.

- Хорошо сказала, ровно размазала,- молвил Василий Борисыч.- Ехать не хитро, приехать мудрено. Встреча-то какова нам будет? О том и посудила бы!

- Известно какая - бранить зачнут, началить. Нельзя ж без того, а потом и простят,- равнодушно говорила Прасковья Патаповна.

-До смерти заколотит! - отчаянно вскликнул Василий Борисыч.- Вот положение-то!..

- Ну уж и до смерти!.. Чать, не чужие,- возразила Параша.

- Много ты знаешь! - проворчал Василий Борисыч.- Кулачище-то каков у родителя?.. А?.. Пробовала?..

- Нет, не пробовала.

- Ну, так попробуешь.

И в душевном смятенье стал ходить он по горницам; то на одном кресле посидит, то на другом, то к окну подойдет и глядит на безлюдную улицу, то перед печкой остановится и зачнет медные душники разглядывать... А сам то и дело всем телом вздрагивает...

- Седни, что ли, поедем? - после долгого молчанья спросила Прасковья Патаповна.

- Успеешь, матушка. Не на радость едем, успеешь отцовскими-то побоями налакомиться,- молвил с досадой Василий Борисыч и велел жене идти в свою комнату, тем отзываясь, что надо ему с Феклистом Митричем поговорить.

"Ах ты, господи, господи! - думал московский посол, стоя у окна и глядя на безлюдную улицу пустынного городка.-Вот до чего довели!.. Им хорошо!.. Заварили кашу, да и в сторону... Хоть бы эту шальную Фленушку взять, либо Самоквасова с Семеном Петровичем... Им бы только потешиться... А тут вот и вывертывайся, как знаешь... С хозяином посоветуюсь; человек он, кажется, не глупый, опять же ум хорошо, а два лучше того..."