Читать «Обрекаю на смерть» онлайн - страница 7

Молодому Холлману удалось уговорить сенатора отпустить его в Беркли. Там он встретился со своей нынешней женой, с которой они вместе учились еще в средней школе, и, как только ему исполнился 21 год, они поженились вопреки протестам семьи. Он сыграл с Милдред злую шутку. Она стала еще одним человеком, которого он подвел. Она-то думала, что выходит замуж за полноценного человека, но не прошло и несколько месяцев со дня свадьбы, как с Карлом случился первый серьезный срыв.

Карл говорил о себе с горьким презрением. Я отвлекся от дороги и посмотрел на него. Он старательно избегал моего взгляда.

— Я не собирался рассказывать вам о втором... втором срыве. Все равно это не доказывает, что я псих. Милдред никогда не сомневалась в том, что я нормальный, а уж она знает меня лучше других. Это все от переутомления — целый день работал, а по ночам читал книги. Мне хотелось стать знаменитым, чтобы отец относился ко мне с уважением, — врачом-миссионером или кем-нибудь в этом роде. Я старался набрать достаточное число зачетов, чтобы поступить на медицинское отделение, и в то же время изучал теологию и... Словом, это оказалось мне не под силу. Я сорвался, и меня забрали родные. Такая вот развязка.

Я вновь взглянул на него. Мы проехали последний пригородный район и оказались на открытом пространстве. Справа от шоссе под лучами солнца простиралась широкая мирная долина, и холмы отступили назад в синеву. Карл не обращал внимания на окружающий мир. Он словно оказался во власти прошлого и целиком погрузился в себя. Потом сказал:

— Трудные были эти два года для всех нас. Особенно для Милдред. Она изо всех сил старалась делать вид, что все обстоит благополучно, но ведь до свадьбы и у нее были свои планы на жизнь, и она никак не предполагала, что ей придется обслуживать родственников мужа в какой-то сельской дыре. А я ничем не мог ей помочь. Месяцами я находился в такой депрессии, что едва хватало сил вставать с постели и встречать новый день. Я понимаю, что это не так, но эти месяцы запомнились мне как сплошная череда пасмурных темных сумерек. Таких темных, что когда я вставал и начинал бриться, то почти не видел собственного лица.

Домашние воспринимались мной как серые тени, даже Милдред, а себя я воспринимал как самую серую из них. Дом и тот начал подгнивать. Помню, как я мечтал о землетрясении, чтобы оно разрушило дом и похоронило всех нас под обломками: и отца, и меня, и Милдред, и Джерри, и Зинни. Я много думал о самоубийстве, но не решился.

Эх, если бы тогда хватило здравого смысла и элементарного рассудка, я бы обратился к врачу. Милдред хотела этого, а мне было стыдно признаться, что нуждаюсь в лечении. А потом отец не вынес бы этого. Я опозорил бы семью. Он считал, что психиатры играют на доверии, чтобы выудить побольше денег, и что мне поможет свежий воздух и тяжелый труд. Он твердил, что я слишком оберегаю себя, как это делала моя мама, и что я так же плохо кончу, если не выберусь на свежий воздух и не сделаю из себя человека сам.

Он невесело рассмеялся и умолк. Мне хотелось спросить, как умерла его мать. Но я так и не решился. Парень и без того запутался в обстоятельствах, и я опасался ненароком спровоцировать стрессовую ситуацию. Поскольку он рассказал мне о своем срыве и последовавшей за ним суицидной депрессии, то теперь моя главная задача заключалась в том, чтобы привезти его в клинику в более или менее приличном состоянии. До развилки оставалось несколько миль, и мне уже не терпелось прибыть на место.