Читать «В направлении Окна» онлайн - страница 44

Холл в растерянности еще посмотрел на круги и пузыри, потом пошел назад. Вот об этом эпизоде напоминала ему Анна. А возвратившись на поляну, он подошел к кострищу и здесь встретил первый из кошмаров, который война заслала ему в подсознание.

Носилки — два деревца и прихваченная жилами пестрая телячья шкура; на них, лицом к лицу, лежали два трупа — женщина с пышными черными волосами и ребенок, оба уже сильно затронутые тлением. Кто это, куда несли их кочевники, почему не хоронили — ответить некому. Запах. Обонятельные галлюцинации преследовали Холла еще годы спустя.

Их захватила горная зима, Фридрих дал ему группу, и Холл вывел ее — у него открылось редкостное чувство леса; теперь он мог идти сбоку от колонны, а также получил возможность самостоятельно выходить в эфир, размотав гофрированную антенну полевой рации. Благодаря этому его заново окрестили — это уже в третий раз. Весной шестьдесят второго на Водораздел прилетел самолично Аксель Рудель, тогдашний губернатор Территории, любимец Кромвеля, командир знаменитого «бронекопытного дивизиона», прославившегося неколебимой верностью во время овчинниковской ереси. Рукой в меховой перчатке он указывал по схеме направления и, помня, что позывные группы Холла были Тигр-16, говорил так: «... не более двух дней. Теперь вы, Тигр. Ваши люди...»

* * *

Ты быстро обнаглел, сказала бы Анна. Через полгода тебе уже дали старшего инструктора, предоставили право корректировать приказы, ты мгновенно откинул численный индекс и, прижимая к уху элмовский наушник, заявлял на весь Водораздел: «Панда-10, говорит Тигр, как слышите?» — уверенный, что никто не усомнится, о каком Тигре идет речь. А осенью шестьдесят второго года группы отозвали обратно в Монтерей, и Холлу вручили офицерскую фуражку с козырьком-желобом и все тем же троянским конем, только уже серебряным, начальственный «Кольт-44» и наградили десятью днями отпуска, полными невообразимой канцелярщины, после чего транспортный «Геркулес» перебросил его на восточную границу Колонии, в Озерный Край.

Где ты расстрелял Гию Хидашели, сказала бы Анна, убил человека, который тебе ничего дурного не сделал.

Да, убил, согласился Холл, выключил автопилот, сам взялся за руль и стал следить за белыми стрелами на бетоне. И не сделал он мне ничего плохого именно потому, что я его убил.

Откуда ты знаешь? Ты дал ему сказать хоть слово?

Не дал. И прекрати, это было на Территории, все равно что на том свете, и там была война, а война — это мясорубка, у которой ручку крутит случай. История действительно идиотская, потому что из нее сделали детектив, а из меня — героя этого детектива, и я не хочу об этом вспоминать.

Вспомнишь, сказала бы Анна. Ты не захочешь со мной спорить. Убивать ты научился, а вот спорить — нет.

Господи. Ладно. Граница... Границей называлась неопределенная и территориально пульсирующая область, до которой доходили поселения и охотничьи маршруты, за которой начиналось в полном смысле слова неизвестно что. Эта кольцевая зона охватывала всю Территорию — как стимфальскую, так и дарханскую, — и на Востоке, в Колонии, проходила через местность, именуемую Озерный Край.