Читать «Чувствую себя виноватым по отношению к существующей в России власти» онлайн - страница 9

Ни в материалах дела, ни в обвинительном заключении не содержится ни одного документа, свидетельствующего о том, что Гумилев составлял прокламации или вел переговоры с кем-то, что должен был примкнуть к группе Таганцева. Но зато в обвинительном заключении, составленном следователем Якобсоном, имеется все, чего нет в деле:

"Гражданин Гумилев утверждал курьеру финской контрразведки, что он, Гумилев, связан с группой интеллигентов, которой последний может распоряжаться и которая в случае выступления готова вйти на улицу для активной борьбы с большевиками, желал бы иметь в распоряжении некоторую сумму для технических надобностей".

Откуда, минуя материалы дела, взялась "активная борьба с большевиками"? Из кучки прохожих? И офицеры, с которыми, как говорится в приговоре, Гумилев обещал связать группу Таганцева, упоминаются в деле лишь однажды, да и то в объяснении Гумилева, что он это пообещал легкомысленно, ибо связей с бывшими сослуживцами не поддерживает.

А некий курьер контрразведки? Как он попал в заключительный документ следствия? И почему в показаниях Гумилева зафиксировано, что Гумилев встречался со Шведовым (Вячеславским), а в обвинительном заключении фигурирует Герман?.. Неужели ошибся следователь? А может быть, сознательно ошибся?

Оказывается, следствие по делу Гумилева установило принадлежность Германа и Шведова к контрразведке. Но этого нет в показаниях Гумилева, поэтому следствие обязано было признать, исходя из презумпции, невиновность Гумилева в эпизоде с предложением сотрудничать в группе Таганцева, ибо не установлено, с кем в действительности говорил Гумилев, с заговорщиком или болтуном. А на нелепый вопрос, будет ли он участвовать в заговоре, ироничный человек, коим был Гумилев, мог вполне съязвить: еще бы! К тому же посетителю надо было оставить где-то деньги - 200 000 рублей. "Надо было оставить" следует из того, что этот посетитель трижды, это видно из материалов дела, просил Гумилева взять их на хранение и в конце концов передал их на хранение, а не на "технические надобности", как написано в приговоре.

Кроме того, смехотворна оставленная Гумилеву сумма. В деле имеется расписка Мариэтты Шагинян от 23.07.21 г. : "Мною взято у Н.С.Гумилева пятьдесят тысяч рублей". На "заговорщицкие" деньги она могла приобрести в те месяцы 1921 года разве что немного картофеля или десять самых дешевых марок из тех, что используются внутри города. Сегодня такая марка стоит 5 копеек, стало быть, получил Гумилев, если пересчитать те 200 000 на сегодняшний денежный курс, 2 рубля на контрреволюцию...

Сейчас, в 1992-м уже, конечно, двадцать копеек (! - авт.). Ленин на революцию получил больше.

...А главное - с какой легкостью Гумилев распоряжался "заговорщицкими" ресурсами. Уже по одному этому факту ясно даже не юристу, что такое количество денег и контрреволюционный заговор - в данном случае - вещи несовместимые. Тем паче, что при обыске у Гумилева было изъято всего 16 000 рублей. Очевидно, другим своим голодающим друзьям он раздавал деньги без расписок.