Читать «Учение о Триглаве» онлайн - страница 3

Сначала у меня вызывал недоумение такой строй занятий. К чему речитатив, гусли? Зачем эта статическая гимнастика в перерыве между частями занятия? Разве нельзя сказать просто, по-человечески, кратко самую суть?

Потом пришло понимание, что именно и только так оно и есть кратко. Иначе – то есть если бы обыкновенным языком и в обычном состоянии сознания – учителю пришлось бы диктовать мне целые тома лекций... и все равно бы ускользало самое главное! Ведь «просто по-человечески» не вместить превышающее обыденность человеческого ума... Древние знали толк, положив передавать не только самое Ведение, но и канон передачи.

И вот что я обнаружил: сказанное речитативом, под гусли – все оно глубоко вошло в память ума и сердца. Когда, получив благословение учителя, решился записать это – почти совершенно не встречал трудностей вспоминания.

Читатель может сказать: но если все это так... я-то ведь не слышу гуслей и не видижу пламени свечи – что мне может дать только текст?

Действительно, полноты постижения, глубины, которая открывается обучением, в непосредственном общении ученика и учителя, один только текст не даст. Но все-таки в какой-то степени возможно к тому приблизиться. Подходит любая мелодичная музыка спокойного и постоянного ритма, без перепадов громкости. Свечи приобрести не проблема. Или, по крайней мере, добросовестно вообразить эту обстановку, проникнуться соответствующим образом восприятия. Без воли к этому настрою нет смысла приступать к тексту.

Итак,

Слово о Великом Триглаве

В Начале Дух был един – учила первоисточная вера арктов. Не разделялся на внутреннее и внешнее. Не воспринимал одну часть Себя как «я», другую же как не-»я», как окружающий мир.

Конечно, внутреннее и внешнее могли существовать и в Начале. Начало ведь суть Свобода – и может все.

Но внутреннее и внешнее не были необходимы в Начале. И не были разделены жестко. Они соотносились в Духе примерно так, как соотносятся в сознании память, что хранит образы, уже построенные воображением, – и воображение, что создает новые на основе тех, которые хранит память.

И Дух сотворял миры. Различным образом сочетая внутреннее и внешнее. Как если бы давая перевес то памяти, то воображению.

Однако не преступая при том предела.

А именно: не позволяя Себе забыть, что разделение на внутреннее и внешнее лишь условно, не абсолютно.

Конечно, пребывая в Начале, Дух мог позволить Себе и забвение. Как мог Он Себе позволить, вообще, все.

Но этой частной свободой кончилась бы Свобода.

И так случилось однажды. Решил Он испытать и эту роковую свободу среди всех прочих. И разделился в Себе на внутреннее и внешнее.

То есть, Дух перестал сознавать их как части Себя, единого. И тем утратил ведение о Себе, как Он есть.