Читать «Анискин и Ботичелли. Киноповесть» онлайн - страница 40

– Снимаю! – крикнул Качушин и щелкнул затвором. – Стоять на месте!

Вспышка «блица» подобна громадной ветвистой молнии. Неизвестный оказался так подробно освещенным, точно с ног до головы вспыхнул атомным пламенем. Показался похожим на негатив.

– Стоять на месте! Руки вверх! – приказал Качушин.

Дудочки! По-кенгуриному подпрыгнув, неизвестный бросился в кусты, длинноногий и легкий, так припустил, что все хрустело и стонало. Качушин устремился за ним, зацепился ремнем сумки-чехла фотоаппарата за кустарник, чуть не упал, выругался сквозь зубы, побежал дальше, хотя Анискин просительно крикнул:

– Не надо, Игорь Владимирович, не надо… Далеко не убежит!

Однако Качушин уже исчез.

В доме Веры Ивановны Косой в то же время происходили события наиболее странные. Хозяйка дома – глаза горели елочными лампочками! – наблюдала раздевающегося мужчину. Не до стеснения было, не до женской гордости… Полетела на пол куртка из искусственной кожи.

– Спрячу, спрячу, ни одна душа не увидит! – вскрикнула Косая, хватая куртку и запихивая ее в сундук-дом. Брюки-то, брюки-то, чистый дек… дик… дактрон! Ой, сапоженьки мои, ой, хромовенькие! А чего это на их така больша подковка, ровно у солдата?

Кучерявый, бородатый, усатый неизвестный вместе с портфелем бросился в соседнюю комнату, крикнув на ходу:

– Мои вещи!

Вера Ивановна подошла вплотную к сундуку, принялась рыться в нем. Ой, как не хотелось возвращать вещи! Но надо, надо! Достала то, что требовал гость, бросила ему за дверь. Потом охнула – из соседней комнаты вышел торопливо «новый» человек: париком, гримом, глазами походил на молодого Есенина.

Подходил к пристани опускающийся по течению пароход «Пролетарий». Делал лихой и крутой поворот. На капитанском мостике – Семен Семенович Пекарский, человек десять пассажиров – большинство рабочие – готовились к высадке, толпились в кормовом пролете.

Качушин и Анискин за приближающимся пароходом пока наблюдали из окна – все будущие пассажиры проходили мимо них, так как другого пути не существовало.

– Кхе-кхе! – прокашлялся участковый. – А ведь все пассажиры-то! Ну, надо двигать, Игорь Владимирович!

– Здорово, Федор Иванович! – закричал без мегафона капитан. – Ты ко мне зайди! Обязательно!

Толпа загудела, зашевелилась. Из дощатой уборной вышел человек, похожий на Сергея Есенина, держа в руках фанерный маленький чемодан, скромно пристроился к очереди. Он был деревенский, как грабли.

– Сомнуть тебя, Васька, сомнуть! – пробормотал он с опаской. – Тута народ – городской… Сомнуть!

Анискин из толпы успел подмигнуть Качушину.

На одноместной каюте номер «12а».

– Во! – сказал Анискин. – Тринадцатой нету, ее не покупают… Двенадцать «а»! А?!

Постучали.

На мягкой полке лежал человек без парика и грима. Интеллигентный, высоколобый, ясноглазый. Поднялся, галантно поклонился, поправил джинсы.

– Чем обязан, дорогие товарищи?

Первым вошел Качушин.

– Вы арестованы, гражданин Тупицын Егор Валентинович!

Пассажир ничего не понял.

– Вы ошиблись каютой… Здесь двенадцать «а», вам же, думаю, нужна просто двенадцать…