Читать «Старые годы в селе Плодомасове» онлайн - страница 32

Марфе Андревне было радостно, что эта звери не знали, что с ней сделать.

- А что у тебя тут в сундуке? - спросил ее Жорнов.

- Тут мое золото, да серебра, да окатный жемчуг. У разбойников даже и в сердце похолонуло и в ушах зазвенело.

Даже честью стали просить Марфу Андревну:

- Матущка, старушенька не губи себя, мы твоей крови не жаждоваем: дай ключ от укладки с бурмистским зерном,

- Не дам, - отвечала Марфа Андревна.

- Так мы же у тебя выпытаем!

- Ничего не выпытаешь, холоп.

Но у нас, ни в чем не знавших ни меры, ни удержу, люди на зле, как и на добре, не останавливаются.

У Емельяна Пугачева были пытальщики дошлые - знали, как какого человека каким злом донимать; а предания Емельяновы были живы в народе и не безведомы и Ваньке Жорпову.

Марфе Андревне погрозили непереносным срамом, что разденут ее сейчас донага, осмолят ей голову дегтяным ведром и обсыпят пуховой подушкой да, привязав на шелудивого коня, о рассвете в село на базар выгонят.

Услыхав этот ужасный приказ Ваньки Жорнова, Марфа Андревна вздрогнула, и холодный пот выступил у нее даже по закоптелым опалинам.

"Неужто же надо покориться холопам, или посрамить перед нечистым взором непорочную наготу свою!" Марфа Андревна, однако, сообразила, что уже теперь ей не помогла бы и покорность, что разбойники, найдя в сундуке одни детские тряпки, пришли бы еще в большую ярость и все равно не простили бы ей ее упорства. Они отметили бы ей именно тем мщением, к которому она обнаружила страх и боясь которого отдала бы им ключ. Бесчестье ее казалось неотклонимым.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ПОМОЩЬ НЕЖДАННАЯ И ДЛЯ МНОГИХ МОЖЕТ БЫТЬ, НЕВЕРОЯТНАЯ

Николай Угодник, защити меня, твою вдову грешную, - взвыла голосом страшного отчаяния Марфа Андревна, устремив глаза к висевшему в углу обраазу, перед которым меркла задуваемая ветром лампада и упованию Марфы Андреевы на защиту отселе не было меры и пределов. Вера ее в защиту действительно могла двигать горами.

- Что у тебя в сундуке? - в последнее приступили к ней разбойники, мешая ей творить ее молитвы:

- Сокровища, - отвечала боярыня, прервав на минуту свой молитвенный шепот, и опять замолила.

- Подай ключ!

- Не дам, - по-прежнему смело и твердо сказала боярыня и снова зовет чудотворца, зовет его смело, громко и уповательно, словно требует.

- Спеши... - кричит - спеши скорее, не постыди моих упований!

Разбойникам даже становится страшно от этого крика: зычно кричит Марфа Андревна; страшно ей и рот закрыть, страшно, что и на небе ее услышат.

- Полно! - скомандовал Иван Жорнов, - перестань, ребята, слушать: пори подушку и подавай ведро.

- Не посрами меня, скорый помощник! Явись сюда - я верую и погибаю! страшно громко вскрикнула несчастная старуха и... вышло как-то так и дивно и страшно, что скорый помощник словно дыханием бури явился к ней на помощь.

Свистя, грохоча и воя, дунул в распахнутое окно ветер с силой, дотоле неслыханной, и вздрогнули старые стены, и с угла сорвалась огромная, в тяжелом окладе, икона святого Николая, которой молилась Плодомасова; загремели от падения ее все стекла в окнах и киотах; зажженные свечи сразу погасли и выпали из разбойничьих рук; и затем уж что кому виделось, то тому одному и было известно.