Читать «Импровизаторы (Картинка с натуры)» онлайн - страница 9

Николай Семёнович Лесков

И когда рассказ дошел до этого, порционный отозвался; он опять выплюнул на руку грош и сказал:

- Теперь уже не надо.

Голос у него тоненький и жалостный, как у больных девочек, когда они обмогаются. - Отчего же не надо?

- Детки померли....

- Разве ты письмо получил?

- Нет; журавли летели да пели,

- А где же твоя жена?

- К слепым пошла. Слепым-то ведь хорошо жить: им подают... им надо стряпать...

Мы все замолчали, - кажется, мы все страдали, а он, без сомнения, всех больше; но лицо его не выражало ничего!

- Убитый человек! - прошептал нищий лавочник, - в рассудке решается, и подал ему булку.

Тот ее взял, не поблагодарив, сунул за локоть и опять опустил руки вдоль ребер.

- Съешь! - сказал лавочник.

Мужик не отвечал, но взял булку в руку, подержал и даже что-то с нее хотел счистить, и опять туда же сунул, за локоть.

- Не хочешь есть?

- Не хочу... детям снесу.

- Да дети ведь померли!

- Ну так что ж... Им там дадут, в раю, по яблочку.

- Ну да; а ты булку сам съешь.

Мужик опять взял булку в руки, опять снял с нее то, что ненадлежаще явилось, и затем вздохнул и тихо сказал:

- Нет; все-таки пущай лучше детям. Лавочник посмотрел на него вздвигнул плечами и прошептал:

- Господи! тоже и родитель еще называется! Мужик это услыхал и повторил:

- Родители.

- И все чувства к семье имеешь?

- А то как же!

- А какое твое вперед стремление?

- Не знаю.

- Расскажи барину, как генерал докторов бил... Барин тебе тоже на хлеб даст: может быть, в Нарву съездишь, а там какую-нибудь работу найдешь.

И порционный сейчас же начал сразу ровным, тихим голосом всю ту историю, которую я передал уже со слов своей знакомой няни, но только порцион ее излагал в самом сильном конкрете: "Жил возле рынка генерал.... имел верного слугу-камердинера. Отлучился в киятер, а верный камердинер к себе приходимую кралю принял чай пить.... как вдруг ему резь живота.... Взяли его и стали над ним опыт струментой пробовать, все чувствия угасили, но в подщиколке еще пульс бил. Генерал его восхитил - и в баню; потом позвал докторов в гости, а камердинеру велел войти и чай подать... Те и попадали... А генерал двух расстрелял, а третьего в морду набил и сказал: "Ступай, жалуйся!"

Этим все и кончилось.

Я дал мужику два двугривенных и хотел ему собрать завтра между знакомыми все пятнадцать рублей, которые у него странник украл. Он мои двугривенные кинул себе в рот (карманов у него, как у настоящего праведника, не было). И затем он ушел и более уже в наших местах не показывался. Я уж думал, не повлек ли его рок в Нижний за краткой развязкою?...

IX

А тем временем приезжает с кем-то извозчик из Нарвы и говорит, что к ним ждут генерала Баранова и полк артиллерии.