Читать «Вот так и живем (Записки сельского москвича)» онлайн - страница 14

Ну а Лиходейки, крохотную лесную деревушку за Мезой-рекой, отличало редкостное радушие и хлебосольство. И жила там, как мне говорили, сельская дурочка Шура Никифорова, бобылка лет пятидесяти. Сам я ее раньше никогда не видел и вот столкнулся случайно с глазу на глаз в избе Прасковьи Федоровны Мячиной, когда той не было дома.

- Шурка меня зовут, Шурка, - с ходу представилась женщина. Голос ее был не тихий и не громкий, а какой-то бесцветный. Не вышла она и фигурой: то ли закоренелая сердечница, подумалось мне, то ли заплывший жиром даун. - Мне Боженька тут приснился. Сидит у постели и волосы мне гладит. Ла-а-сковый! "Ты, - говорит, - Лександра, оттого больна, что с мужиком не живешь. С мужиком те нать жить - все хворости пройдут". Что, не веришь? Вот те крест, святая икона!

Шура не отрываясь смотрела в мою сторону и все ближе и ближе двигала табуретку, на которой сидела.

- Зовут-то тя как? - Голос ее набирал силу.

- Олег.

- Алех?.. Так ты яврей али немец?

- Русский.

- Ру-у-скай?! - Сначала не поверила, а потом удивилась и обрадовалась. - А лет-то те сколько?

- Пятьдесят три, - сказал я. (Разговор был двенадцатилетней давности.)

- Пятьдесят три? Ух ты! - придвинулась с табуреткой еще ближе. - А мне, Алех, сорок годов скоро будет. Вот те крест, святая икона! Чтоб с места не сойти!.. Шурка меня зовут, Шурка... А мне ить пятьдесят дают, во как. Лицом я больно темная. А все потому, что с мужиком не живу. Я ведь, Алех, девушка...

Придвинулась совсем близко, коснулась ладонью моего колена, заглянула в лицо.

- Не больной, случайно?

- Да вот... насморк одолевает. - Я демонстративно зашмыгал носом.

- На-а-асморк? Дак это рази болесь? Дядька мой, Игнат, каку неделю соплями текет, и то ничё. - Шура смотрела на меня с надеждой и доверием. Холостой небось?

- Нет. Я женат и трое детей.

- Ну-у-у?! - Она закипела от гнева, заерзала на табуретке, отодвигаясь и взмахивая руками, словно пыталась взлететь. - Ты бы хоть сапоги вытер, лиходей! Вон каку грязь-то развел. Энтеллигенсия называется. Щас вот Прасковья придет, она те даст...

ГУМАНОИД НА ЛОШАДИ

Шел я прошлой осенью через лес - дело было на подходе к Ряполову. Птицы поют, раннее утро, и комаров нет - красота! Пейзаж дышал былиной, первобытным непорочием - радуйся, смотри, думай! Сквозь сизый туман, чуть подсвеченный солнцем, увидел пасущееся стадо. И вдруг - густопсовая брань: матюк на матюке. Сначала подумал, что это пастух гневается на непутевую скотину. Раздвинул заросли кустарника... Нет, не коров ругал этот почтенного вида гуманоид в голубых джинсах и белых кроссовках. Сидя верхом на лошади и держа на весу какую-то замызганную книжонку, он напропалую шпарил рифмованную похабщину типа барковского "Луки Мудищева", но похлеще и позабористее. Понимаю, был бы еще недозрелый отрок, мучимый плотскими забавами, а то ведь седатый детинушка с есенинским пробором на голове семья уж, поди, есть, взрослые дети. И вот он наслаждался словесной блевотиной, находясь наедине с собой и зная наверняка, что его никто не слышит... Залитый солнцем лес, паутинные тени на деревьях с застывшими каплями росы, праздничная перекличка птиц - и эти похабные пасторали на всю округу. Я бежал как от чумы...