Читать «Буква "Ю" как "последняя вспышка русского национального сознания", или Что хотел сказать Веничка» онлайн - страница 7

* "...пришли Вадя с Лидой,..." - глава "Черное - Купавна". Лидия Любчикова в то время была женой Вадима Тихонова

* Самим Игорем Авдиевым ("Авдюшкой") утверждается, что он - это министр обороны из поэмы. "Через два часа он испустил дух на руках у министра обороны" - глава "Воиново - Усад". Я не нашел в тексте никаких ассоциаций именно с Игорем Авдиевым, но зато собственными глазами видел Венин автограф в журнале "Трезвость и Культура" с первой публикацией поэмы в России. Журнал принадлежал Авдиеву, а в автографе говорилось, что он (Авдиев) - действительно министр обороны из главы "Воиново Усад".

Авдиев был, по всей видимости, первым, кто ознакомился с поэмой когда она еще не была завершена. Он стащил ее у Вени из-под подушки во время их (совместно с Тихоновым и Сорокиным) визита в Орехово-Зуево (?), где Ерофеев бригадирствовал на прокладке кабеля. (Помните: "...эта старая шпала, Алексей Блиндяев, член КПСС с 1936 года..." , глава "Новогиреево Реутово"? Реальный, между прочим, персонаж.) Веня, обнаружив пропажу страшно перепугался - он всегда все терял - вещи, паспорт, и решил, что потерял рукопись (зеленого цвета была тетрадка). Настолько перепугался, что примчался из Орехово-Зуева в Москву, к Тихонову, где и был успокоен.

Интересно объясняется в воспоминаниях Авдиева повод, по которому был совершен этот исторический визит к Вене. Тот пропал из поля зрения друзей на две недели, хотя и появлялся обычно раз в неделю на Пятницкой у Тихонова. "Владимир Ильич Ленин на Пятницкую к Розалии Самойловне Землячке приезжал хоть раз в неделю, а Веня к Тихонову две недели не приезжал", - с обидой сказал Авдиев, и они поехали.

Еще один интересный момент. Веня в своей автобиографии написал, что поэма написана в период с 19 января по 6 марта 1970 года. В конце же поэмы написано: "На кабельных работах Шереметьево - Лобня. Осень 69 года." Место (Орехово-Зуево) сходится, а вот время... В своих воспоминаниях о том, как он стащил у Вени тетрадку (журнал "Театр", номер 9 за 1991 год) Игорь Авдиев упоминает, что они пили "вспоминая день гибели сельской библиотекарши Елизаветы Ивановны Чайкиной". Немцы убили некрасивую Лизу Чайкину 22 ноября, следовательно более правильной является дата в конце поэмы - осень 1969 года. Это важный момент! Он показывает не забывчивость Вени (вспомните, что я говорил о его памяти), а его неуемную страсть к мистификациям - во всем, в любой казалось бы мелочи.

Я прошу прощения у читателя за столь пространную сноску, но это лишний камень в фундамент понимания истоков поэмы, личности автора, понимания этой необычной для своего времени компании и их образа жизни. "Вадиму Тихонову, моему первенцу, посвящает автор эти трагические листы" эпиграф к поэме. Тихонов является одним из основных действующих лиц поэмы - вспомните революцию в Петушинском районе. "Первенец" так и остался единственным. Тихонов вообще был неординарной личностью, чего стоит хотя бы его гипертрофированная наглость, за которую терпеть его не могла сестра Вени Нина Фролова, да и не только она.