Читать «Маленький белый голубь мира» онлайн - страница 9

Fliege ьber groЯe Wasser,

Ьber Berg und Tal.

Bringe allen Menschen Friede,

GrьЯ sie tausendmal[4]. 5 Всем оставаться наместах! Не двигаться! -резкий оклик Бекбулатова, речь которого, взяв командные интонации, как бы вовсе лишилась акцента, совпал с появлением в каждой из восьми дверей легкой летней столовой силуэтов крепких парней: подтянутых, с расставленными чуть шире плеч ногами, только что без автоматов у живота, и Ивану Александровичу сновапришлав голову ассоциация с какой-то картиною про войну, но сейчас картинауже не шлапо спрятанному в кустах телевизору, аснималась прямо тут, внутри импровизированного концертного зала, захватывая в участники, в исполнители ролей и массовки, и всех сидящих вокруг, и самого ИванаАлександровича; даи принадлежность присутствующих к разным расам вызываласомнения, про какую, собственно, войну кино -- про прошедшую или про будущую. Снаружи, видные сквозь окна, сверкали проблесковые маячки служебных машин, выласирена, прервавшая очередное проявление гневаи протеста. Минут пятнадцать назад какой-то восточный человек прошел к помосту, негромко сказал гортанное-неразборчивое Бекбулатову, после чего оба, не то из вежливости, не то как под обстрелом пригибаясь, покинули столовую, и вот: всем оставаться наместах! не двигаться!

Иван Александрович почему-то не изумился, не загневался, не запротестовал, будто все, что происходило, так и должно происходить, и, сопровождаемый комиссаром Эльдаром, которому Бекбулатов что-то приказал многозначительным узким взглядом, пошел из зала, краем глазаловя, как комсомольская девушкавместе с начлагом и несколькими из ниоткудавозникшими парнями разбивают интерлагерников нагруппы, расставляют около стен: к расстрелу, что ли, готовят?

Эльдар проводил ИванаАлександровичамимо милицейских, военных и по внешности штатских, только в антеннах, машин до самого домикаи, отворяя дверь, сказал: мы попросили бы вас, Иван Александрович, не выходить до завтрашнего утра. В ваших же интересах. Ситуация, понимаете ли, опасная. Тут у нас, кивнул в сторону Камы, натом берегу -- лагеря. Бегают иногда. Мало ли чего. Вот наэтом самом месте (Эльдар жестом римлянина, посылающего гладиаторанасмерть, показал вниз), наэтом самом месте (повторил-подчеркнул) неделю назад произошло убийство, и последняя фразапоказалась Ивану Александровичу не просто зловещей, но имеющей и некий предупреждающий смысл. Это, конечно, былаглупость, мнительность, результат неспокойного, ненормального состояния последних дней, однако, едвадверь закомиссаром лагеря захлопнулась, Ивану Александровичу стало надуше так нехорошо, так тревожно и безвыходно, что он, совершенно не готовый к мысли о самоубийстве (аоно одно, при теперешнем распаде всех связей мира, пришлось бы, наверное, как раз), стал мечтать об эдаких фантастических таблетках, которые, дескать, могли б погрузить в некий летаргический сон лет, скажем, ную ну, словом, до тех пор, покане кончатся безобразия и все как-нибудь так, само собою, не уладится и не устроится. Сладкая мечтапогрузилаИванаАлександровичав состояние благодушное, почти счастливое, сквозь которое уже не прорывались в сознание ни сирены, ни немецкие и восточноязычные выкрики, ни шум беготни, ни прочие тревожные звуки и из которого ИванаАлександровичавывело легкое поскребывание чьего-то ноготкав дверь. Альмирастояланапороге, улыбалась, звалас собою: пошли. Все кончилось. А что все? впервые после бекбулатовского выкрикарискнул проявить Иван Александрович любопытство. Что, собственно, все?