Читать «Россия - Век ХХ-й (Книга 2)» онлайн - страница 18

"- Почему не распускают колхозы?

Быстро ничего не делается. Сперва надо выиграть войну, а тогда уже земля крестьянам"20,- ответил этот борец с большевизмом (кстати, в 1930 году вступивший в ВКП(б) - будучи зрелым тридцатилетним человеком - в разгар коллективизации...).

Но вот вполне типичное распоряжение германских военных властей в оккупированной Белоруссии:

"Уборку и обмолот хлебов производить существовавшим до сего времени порядком, т. е. коллективно... Руководство уборкой возлагается на председателей колхозов, указания и распоряжения которых обязательны... К уборке хлеба привлекать всех единоличников, насчитывая им трудодни"21.

Факты этого рода вообще-то старались замалчивать в литературе о войне, ибо они противоречили канонам, а кроме того могли получить "вреднейшее" истолкование: колхозы - способ ограбления крестьянства, и нацисты решили пользоваться этим способом так же, как ранее большевики (которые, правда, не заставляли работать за трудодни уцелевших единоличников)...

В таком умозаключении есть определенный резон, но все-таки важнее другое: ведь, как уже сказано, германское командование собиралось сохранить на оставляемой русским территории социализм,- помимо прочего и потому, что, согласно трезвому соображению Кейтеля, "уже невозможно искоренить" явления, вызванные к жизни "революцией крупного масштаба". Да и цель войны состояла не в изменении общественного строя, но в подчинении России "германской мировой политике", вернее, геополитике, с точки зрения которой социальный уклад - дело второстепенное, и если русские живут в своем социализме, пусть себе живут так и дальше; необходимо только ликвидировать их страну как геополитический феномен.

Из этого ясно, что связанное с именем Власова "движение", которое Германия использовала в тех или иных идеологических целях (кстати, не очень уж результативно), само по себе не имело существенного значения, ибо эта пресловутая "третья сила" вообще никак "не вписывалась" в геополитическую коллизию, развертывавшуюся в 1941-1945 годах. И нынешние - подчас горячие дискуссии вокруг "власовцев" - плод крайне поверхностного понимания реальной исторической ситуации.

Между прочим, и личность, и судьба самого Власова в конечном счете имеют мнимый, бессодержательный характер (выражая тем самым мнимость всего "движения"). Ибо едва ли можно спорить с тем, что, если бы руководимая Власовым в апреле - июне 1942 года 2-ая Ударная армия не потерпела бы полного поражения, он ни в коем случае не объявил бы себя врагом большевизма и продолжал бы свою успешнейшую военную карьеру. Ведь еще в конце апреля 1942 года Власов гордо рассказывал, как он "трижды встречался со Сталиным, и каждый раз... уходил окрыленным"22. Можно допустить, что среди "власовцев" были люди, которые искренне надеялись и стремились "спасти" Россию и от большевизма, и от нацизма. Но их верования и усилия не могли не оказаться всецело бесплодными, ибо в их основе лежало абсолютное непонимание геополитического смысла войны.