Читать «Россия - Век XX (Книга 1, Часть 1)» онлайн - страница 4

Или другой - менее известный - факт: С. М. Киров (Костриков), вначале связанный с РСДРП, в 1909 году на долгое время оказался в русле кадетской партии, став даже ведущим сотрудником северокавказской кадетской газеты "Терек", и лишь накануне Октябрьского переворота "вернулся" в РСДРП (б), а впоследствии был одним из главных ее "вождей" (см. об этом, например: Хлевнюк О. В. Политбюро. Механизм политической власти в 1930-е годы. М. 1996, с. 120-121).

Вообще необходимо осознать, что почти все политические течения начала XX века были, если выразиться попросту, "за Революцию", и переход Кирова из РСДРП к кадетам вовсе не означал отказа от революционных устремлений. Мне, вероятно, напомнят, что большевики обличали кадетов как "контрреволюционеров". Но ведь и кадеты в свою очередь клеймили "контрреволюционерами" самих большевиков. И эти взаимные обвинения вполне закономерны и понятны: дело здесь, прежде всего в том, что каждая из партий претендовала на главенство в Революции и, далее, в долженствующем создаться после ее победы новом социально-политическом устройстве.

Очень показательно в этом смысле "противоречие", содержащееся в новейшем (3-м) издании Большой советской энциклопедии. В статье о кадетах (ее авторы - историки А. Я. Аврех и Н. Ф. Славин) эта партия вместе с ее предшественником, "Союзом Освобождения", квалифицирована как "партия контрреволюционной либерально-монархической буржуазии" (т. 11, с. 389), однако в статье той же самой БСЭ "Союз Освобождения", составленной известным специалистом в этой области историографии, К. Ф. Шацилло, читаем: "Большевики во главе с В. И. Лениным выступали против попыток "Союза Освобождения" захватить руководство революционно-освободительным движением и одновременно боролись за высвобождение из-под влияния либералов радикального крыла "Союза Освобождения"..." (т. 24, с. 272).

Если бы кадеты действительно были контрреволюционной партией, едва ли вообще мог встать вопрос об их "руководстве революционно-освободительным движением" и едва ли в этой партии имелось бы "радикальное (то есть особо "левое") крыло".

Тем не менее, в сочинениях советских историков кадеты, как правило, предстают в качестве контрреволюционной силы, а "антисоветские" (эмигрантские, зарубежные и в настоящее время многие "бывшие советские" или "постсоветские" историки нередко усматривают "контрреволюционность", напротив, в большевиках, которые, захватив власть, не дали "освободить" Россию, - к чему, мол, стремились кадеты (а также эсеры, меньшевики и т.д.).

Как уже сказано, взаимные обвинения из уст кадетских и большевистских деятелей были естественным порождением политического соперничества. Однако совершенно иной характер имеют подобные обвинения, когда они появляются в позднейших сочинениях историков: эти обвинения означают, что историк по сути дела отказывается от беспристрастного анализа, который вроде бы призвана осуществлять историография, и рассматривает ход Революции как бы глазами одной из участвовавших в ней партий.