Читать «Базалетский бой (Великий Моурави - 5)» онлайн - страница 320

Из какой преисподней этот звериный вопль? "Иншаллах, скоро Непобедимый поднимет меч на свой народ!.." "Ваша! Ваша! Моурави, руби беспощадно ослушников твоей воли!.." Почему позеленели звезды? Чья это тень бежит от меня? Неужели моя?.. "Иншаллах!.. Ваша! Ваша!.." Тень бросается в кровавое озеро... "Откуда в руке моей нож палача? Умертвить? Кого? Кого?!"

Саакадзе схватился за сердце, словно от удара копья, глухо застонал. Снова черная муть застлала свет. "Ранен? Не начав битвы? С кем битва?" "Как с кем? Не притворяйся, Моурави!.." - "Нет, ты скажи мне, чудовище из царства сна, кем ранен я? Кем? Неужели своим народом?! Нет! Нет! Только не это! Нет!"

Ужас исказил лицо Саакадзе на один лишь миг, но оно стало страшным. Он круто повернулся и вошел в шатер. "Туман, туман, снова туман! Откуда налетел? А может, не туман, а смерть?.."

В первом отряде ничбисцев, что явились на зов Саакадзе и примкнули к тваладским лучникам, Пациа из Гракали и Моле Гоцадзе из Ахал-Убани, не ведая о муках Моурави, изощрялись в брани, считая, что белый дух горы Монахов, раздув щеки цвета козьего молока, нарочно сдувает туманы с отрогов на Базалетское озеро. В горячий разговор вмешался Гамбар из Дзегви и посоветовал Моле старинное средство для прояснения неба: надо накинуть на копье башлык и потрясти им в сторону белого духа. Ломкаца из Ниаби не заставил себя долго ждать, накинул мокрый башлык на пику и вскинул вверх. И тотчас пронесся дикий вой и с десяток стрел вонзилось в башлык...

Началась Базалетская битва!

Кахетинская конница, осыпая ряды азнаурских пехотинцев тучей стрел, галопом помчалась на тваладские и горийские дружины. Квливидзе вынесся вперед, зычно скомандовал, дружины сделали полуоборот вправо и ощетинились копьями, отражая натиск конных кахетинских сотен. Послышались гневные возгласы, первые стоны. Полилась кровь...

При виде осекшихся кахетинцев Зураб пришпорил коня и зычно выкрикнул:

- Смерть ностевским кошкам! Арагвинцы, вперед!

Конная лавина устремилась за Зурабом. Как горный медведь, тяжело заревела арагвская труба.

Под порывами ветра раздувались полы шатра. Полные недоумения, взирали на друга "барсы". И как тогда, в Исфахане, бледный Эрасти, сжимая уздечку коня, стучал зубами.

- Георгий, - вскрикнул Дато, - труба на бой зовет! - и откинул полу шатра. - Вон проклятый Зураб ведет войско!

- Я уже побежден... - глухо проговорил Саакадзе, прикрыв железной перчаткой глаза, точно стремился скрыть отразившуюся в них беспредельную муку. - Не князьями, не царем - я побежден своей печалью, ибо глубоко виноват перед народом... Сейчас я пережил самого себя... и все понял... И вы, чью жизнь я пленил, должны осудить меня. Я научил народ искусству боя, но забыл о главном: о смятенной душе народа, не зажег светоча в его сознании. И страх перед властью князей оказался сильнее любви к своему полководцу. Народ пошел за князьями... пошел против меня! Не ждите победы от побежденного! Все содеянное мною расползлось в сером тумане.