Читать «Боль. Нестерпимая боль» онлайн - страница 50

– Где Эдик? – крикнул он, когда УАЗ тормознул рядом с ними.

– Где-где? В заднице! Уехал только что! Сердобойцева, козла, до сих пор нет, обещал ведь к пяти.

– Садитесь! Быстро! Куда он поехал?

Дукалис закинул на заднее сиденье сумку с автоматом и прыгнул сам. Петров следом.

– Как вы договорились? Куда он отправится?

– На Стачек, а потом к центру.

– Он рабочих не брал или ещё кого-нибудь?

– А ты откуда знаешь? Да, двое пареньков подсели. Рабочие. Попросили по пути до метро подбросить.

– Тут до метро всего полкилометра! Вы что, не врубаетесь, что это за пареньки? Попутчики! Они такие же рабочие, как я гинеколог.

Машина уже тронулась.

– Куда? – невозмутимо спросил водитель, как будто происходящее абсолютно его не касалось.

– На Стачек, потом к метро. Сколько времени прошло?

– Минут семь-восемь.

– Жми, давай по встречной. Слушай, у Эдика же рация включена на передачу, у него в сумке должна была лежать. Включи нашу!

– От наших раций – как от мёртвого матюгов! Это ж железнодорожные рации, для сцепки вагонов. Их в милиции используют, чтобы новые не разрабатывать! Дальше километра не берут!

– Всё равно, держи включённой!

Машина подъехала к станции метро. Белой «девятки» нигде не было видно.

– Давай дальше по Стачек. Сирену не врубай, только мигалку. Где же они? Я Сердобойцева прибью к чёртовой матери!

Все присутствующие смотрели по сторонам, безбожно матерясь.

– Они же убьют его! Эдик, держи штурвал!

– Смотрите, вон они, за мостом, на обочине! Тихо, тихо, спокойно. Они стоят. Бля, стёкла тонированные, не увидишь ни хрена. Слушай рацию. Да сделай ты погромче!

Водитель вывернул звук до отказа.

Из динамика вырвался стон, за которым последовали хрипы и какое-то шипение.

– Опоздали, бля! Давай тарань! Тарань!

Водитель спокойно свернул вправо и направил УАЗик прямо в бампер белых «Жигулей». Главное, есть приказ старшего, поэтому он за последствия не отвечает.

На скорости семьдесят километров в час УАЗ протаранил пологий зад белой «девятки». Кивинов вместе с кучей осколков вылетел через лобовое стекло и приземлился прямо на крышу «Жигулей», Дукалис ударился о переднее кресло и на несколько секунд вырубился. Миша Петров вследствие своего маленького роста успел упереться ногами в спинку водительского кресла и ни капли не пострадал. Выскочив из машины, он выхватил из сумки автомат, разбил прикладом боковое стекло и сунул ствол в салон.

– Не двигаться! Шевельнётесь – стреляю! Я чокнутый, в Афгане служил, перестреляю всех на хер и ничего мне не будет! Оружие в окно, живо! Потом по одному из машины!

Столкновение, вероятно, сильно сказалось на психическом состоянии попутчиков. Они в панике крутили головой, дёргали заклинившие ручки дверей, не понимая, что произошло. Эдик бездыханно лежал на руле. С лица на джинсы капала кровь. Кивинов, тоже не отличающийся особенными признаками жизни, сполз на лобовое стекло. Лоб его украшала рубленая рана.

Из УАЗика вылезли Дукалис и водитель, наконец-то пришедшие в себя после столкновения. Дукалис снял Кивинова с машины, долбанул автоматом в стекло и вытащил его. Затем, просунув свои здоровенные руки-клещи в салон, он схватил за отвороты одного из пассажиров, выволок его из машины и одним ударом опрокинул на асфальт. После чего, вытащив Каразию, он осторожно уложил его на траву. Эдик был жив, но без сознания. На шее его краснела узкая борозда.