Читать «Дорогая Мирей Матье !» онлайн - страница 7

- Я в Африке и на Ближнем Востоке не работал, - подпускал я туману.- У меня были другие районы. Ты полковника Семеняку не знал?

- Нет. Хотя что-то такое слышал...

Но ведь ето очьень важно. Дворянство никому не хотьело дьелать плохого. Дворянство - ето ответственность... - Э-э, подожди, подожди. А что же вы тогда все разбежались? Бросили свой народ и тютю - разъехались по Парижам? А? Вот я - взял и ушел в кочегары. Но остался с народом. Понимаешь?..

Как появились еще два иностранных хмыря, я не уловил. Но они откуда-то появились. Хмыри немного говорили по-русски. Одного звали Тойво, другого Эрни. Рыжие, как черти. Им было лет по пятьдесят, и они искали развалины родительской усадьбы, которая стояла здесь до войны тридцать девятого года. У них был истертый план и пачка старых фотографий. Как я понял, они были финнами, но жили в Швеции. Шведо-финны такие. К тому же братья.

Мы предложили им выпить, но они пролезли в дырку в заборе, словно знали ее с детства, и радостно залопотали внутри поросшего травой гранитного фундамента, куда Толик с дачниками сваливал железный хлам. Они заглядывали в фотографии и целились пальцами в старую кривую сосну за ручьем.

- Сейчас Толику иск предъявят,- радостно предположил доцент.- Зачем господин Мотальский загадил чужую территорию. А может, просто морду набьют.

- Всех уволю...- Толик, по-верблюжьи вскинув голову, присматривал за иностранцами.- Мой батька здесь с сорок пятого года, как освободили. Все претензии к Сталину...

- Да, морду могут набить,- задумчиво повторил доцент.- Рыжие зло дерутся. Я, пожалуй, пошел в туалет...

- Отобьемся...- Я на всякий случай налил во все стоявшие чашки.- В крайнем случае, Зельдовичей свистнем. Не робейте, мужики.

Жора слез с мопеда и ел глазами шведо-финнов. Князь Андрей недоуменно моргал и поправлял сползавшие на нос очки.

Тойво и Эрни мелькнули рыжими кудрями на спуске к ручью и вновь оказались у фундамента. Они радостно залопотали, обнялись и долго стояли в тени берез, не обращая на нас никакого внимания...

Потом мы пили со шведо-финнами и разглядывали их фотографии. Приличный домик стоял на том месте, где у Толика нынче свалка: два этажа, башенки, стеклянный фонарь над крышей, терраса с мягкими креслами. Несколько раз братцы ходили трогать камни фундамента и возвращались, хлюпая носами. Мы наливали им и говорили, что все будет хорошо. Та, карашо,- кивали шведо-финны.- Перестройка - карашо. Ната пить. Мы пили и тянули друг у друга красивые фотографии. Заграница, да и только. Хотя, вот она - в десяти метрах. Тьфу, и смотреть туда не охота. Это есть я, это есть прата Тойво.Грудной малыш голышом лежал в просторной корзине, рядом, держась за плетеную ручку, стоял толстощекий карапуз. За ними темнел куст шиповника. Кусочек от этого разросшегося куста братья намеревались увезти с собой.

- Та, мала путем прать, тома сажать... Они хотели дождаться хозяина и спросить разрешения. Мы стали объяснять, что хозяин дома, участка и сарая Толик (что он и подтвердил длинным церемонным кивком, едва не рухнув со скамейки), а то, что за забором - то ничье, и можно брать спокойно, но братья улыбались и гнули свое: Та, та, ната хозяин. Мала путем прать. Путем вотка пить... Тогда Володя тихо выматерился, принес лопату и повел братцев к фундаменту. Сравнительно быстро и всего два раза упав, он обкопал куст канавой и предложил выдернуть его к едрене-фене всем колхозом. Шведо-финны, вникнув в его замысел, замахали руками и отделили два небольших кусточка. Канаву они засыпали и старательно затромбовали. Стукаясь лбами, мы с князем засунули шиповник в мешок и донесли до шведо-финской машины. Вот так Россию по кускам и растаскивают,- угрюмо констатировал Толик, а мы с князем стали вытаскивать зубами шипы из ладоней.