Читать «Легкий привкус измены» онлайн - страница 128

Уже позже, когда они сидели рядом за столом, когда Катя сменила сарафан на закрытое сверху платье, ему казалось, что он продолжает видеть ее грудь, и когда Катино колено под столом коснулось его колена, он не отодвинул безразлично ногу, как делал это всегда, а замер, стараясь не шевелиться и даже не дышать, чтобы не спугнуть ее, - и так и сидел, как деревянный, пока соседка справа не попросила передать ей грибы. Выполнив ее просьбу, он уже сам осторожно подвинул левую ногу в Катином направлении - и ему показалось, что маленькое Катино ухо чуть покраснело, когда их колени вновь коснулись друг друга. Так ли это было или не так, этого он не знал, но ногу она не отодвинула, и какое-то время он чувствовал слева тепло ее колена и мягкого бедра. И он вдруг понял, что радуется тому, что Наталья, бывшая с ним на девятом дне, сегодня прийти снова не смогла. И удивился тому, что радуется.

Позже, подавая Кате в прихожей все то же старенькое, цвета увядающей сирени пальтишко, он коснулся рукой ее мягких теплых волос. А ведь она блондинка, подумал он вдруг. Странно, что до сих пор я этого как-то не замечал. Десять лет смотрел в упор и не видел. Блондинки украшают мир. И не только натуральные. Даже наоборот. У натуральных блондинок нет никаких заслуг. Они от природы - блондинки. А вот если женщина сознательно стала блондинкой это уже характер. Как у Кати. Она от природы темно-русая - видно по корням волос, а захотела - и стала блондинкой. И со временем у нее выработалась психология блондинки. Она стала одеваться как блондинка, смотреть как блондинка, говорить как блондинка, ходить как блондинка - и в результате постепенно окончательно превратилась в блондинку - и все ее окружение стало окружением не прежней темно-русой девушки, а окружением блондинки. И многие люди, которые раньше ее вообще не замечали, стали смотреть на нее другими глазами. И таким образом постепенно-постепенно изменилась почти вся ее жизнь. Странно, что я никогда не любил блондинок, думал он, машинально поправляя ей загнувшийся воротник. Всегда казалось, что если потрогать их волосы, то они окажутся неживыми, жесткими и холодными на ощупь, как леска. А у нее не кажутся. Так и хочется протянуть руку и потрогать. И еще у нее такие доверчивые серо-голубые глаза, подкрашенные синей тушью ресницы, короткий, чуть вздернутый носик и маленькие руки в тонких кожаных перчатках. И черный суконный берет с кожаным ободком понизу, под которым она спрятала свои замечательные волосы и маленькие изящные уши.

- Вы идете, сударь? Или мне поискать другого провожатого?

Алексей Михайлович очнулся. Перед ним была Катя - просто Катя, обычная Катя, такая же, как вчера, позавчера, сорок дней назад... И смотрела она на него как обычно: вопросительно и чуть насмешливо. И так же точно обращалась к нему "сударь мой" и на "вы", как обращалась все десять лет их знакомства. Так что он чувствовал себя довольно неловко, называя ее по имени и на "ты", но поскольку все, в том числе и она сама, считали это естественным, продолжал так называть. И сейчас он коротко и привычно ответил: "Иду, Катя" - и быстро отыскал в углу свои зимние сапоги и надел теплую кожаную куртку.