Читать «Леди-босс (Леди-бомж - 2)» онлайн - страница 86

Я сунулась было поддержать, но Михайлыч поймал меня за плечо, шепнул:

- Не унижай. Он мужик!

Когда мы поднялись наверх, Нострик проковылял к своей "Оке", оказывается, она была с ручным управлением. Помахал нам прощально и укатил.

- Тачку человеку купить не можете? - возмутилась я. - Ездит на этой блохе!

- Он отказывается. Привык.

- Ну тогда лифт тут надо встроить! Или подъемник. Что он у вас на коленях ползает?

- А вот это толково, - кивнул он.

- Что это с ним? С чего? Когда?

- С детства, - вздохнул Михайлыч.

- От полиомиелита прививки же есть.

- Это не то, Лизанька, - мягко сказал он. - Родили его как-то неправильно. Не хотел он рождаться! Шел как-то не по правилам. Чуть ли не по частям его вынимали. Повредили там что-то в мозгу или позвоночнике. Медицина, мать их! Хотя чего там Бога гневить? Живой человек, и то ладно!

- А... мать?

- А нету ее, как я понимаю... Его-то с того света выволокли, а вот ее не смогли. В Москве, может, и смогли бы. А так, станция какая-то, разъезд, что ли, где-то под Волгой. Я точно не знаю, да и узнавать неловко.

- А как он Туманскую нашел?

- Это не он ее, это она его нашла. Как особо одаренного. В каком-то интернате с математическим уклоном. Пасла, конечно... Он в шестнадцать лет в университет прошел, диплом расценили как кандидатскую. Вот и затащила его к себе, он и пашет. Как бы в знак благодарности. Я так понимаю, что ему бы симфоническим оркестром дирижировать, в смысле его алгоритмов и анализов, или как минимум сольные концерты студентам давать, как на скрипочке... А он тут на нашем барабане стучит - просчитывает, как, кого, когда и на сколько облапошить! И думаю, ему это не просто скучно, но и противно... Из него, может быть, какой-нибудь Эйнштейн вылупился бы или Ландау! А его носом в одно тычут - что завтра будет дороже, что дешевле, куда курс иены скакнет или какой из банков первым лопнет...

Наш Кузьма Михайлыч не переставал меня удивлять. О Нострике он говорил, как о девушке, почти любовно, с нежностью.

Впрочем, в меня тоже уже вошло это странное ощущение непонятной вины, которое испытывает каждый здоровый человек, когда сталкивается с таким. И это бессилие помочь... Я тогда еще и не подозревала, что этот самый Нострик когда-то станет моим проклятием, болью и - радостью, чем-то таким, что незаметно сливается с тобой, и когда, спохватившись, хочешь от этого избавиться, вдруг понимаешь: сделать это невозможно.

Михайлыч довез меня до дома.

Выходя из машины, я сказала:

- Оказывается, Кен предупредил, чтобы меня тут насчет делишек Туманских особенно не просвещали.

- Я знаю, - не удивился он.

Ехидничать мне не хотелось, но все же на прощание я его ужалила:

- Большой привет Элге Карловне! Берегите ее, дорогой мой человек! Она этого стоит! Ну и жене, конечно, привет. И детишкам!

- Отстань! - буркнул он с досадой.

Было уже поздно, и Гришуня спал, но нянька Арина меня буквально оглоушила.