Читать «Походные письма 1877 года» онлайн - страница 194

Теперь дам тебе вкратце отчет о вчерашнем дне, предоставляя себе дополнить вскоре словесно. Государь хотел отслужить молебен благодарственный в самой Плевне в большой красивой и главной церкви болгарской. Но оказалось, что грязь по улицам непроходимая и войск для церковного парада свести трудно к этому месту. Главнокомандующий приготовил аналой на самой главной позиции турецкой между Гривицею и Плевною на восточной оконечности последней, на высоте, с которой расстилался превосходный вид на самую Плевну и на все окрестности. У подошвы этой высоты видно еще место близ телеграфа, где разбита была зеленая палатка, в которой и прожил Осман все время. Я взял с собою Базили (у него не было экипажа) и приехал на позицию заблаговременно вслед за главнокомандующим и его свитою. Когда государь с принцем Карлом Румынским приблизился к этому месту, великий князь со всем многочисленным штабом и офицерами, съехавшимися с разных позиций, пошел быстро к нему навстречу, махая шапками и крича "ура!" Государь вышел из коляски и также снял фуражку и кричал "ура!". Оба брата поцеловались, и государь надел на Николая Николаевича на пальто георгиевскую ленту. Тут же даны был Георгий 2-й ст. Непокойчицкому, Имеретинскому и ...Левицкому!

Духовенство стояло в облачении. Оба конвоя - государя и главнокомандующего - и несколько батальонов 5-й дивизии Вельяминова, а равно батальон Калужского полка (пехота не ела со вчерашнего утра, то есть с рассвета 28-го, когда пошла занимать турецкие позиции и преследовать Османа) стали вокруг. Государь объехал ряды. Солдатики - обтасканы, похудели и, видимо, заморились накануне, но смотрели весело, бодро и гордо. От души кричали "ура!" и благодарили государя, выражавшего каждому батальону признательность свою за молодецкую службу вместе с поздравлением с полною победою. Начался молебен. Все лица были исполнены благоговения. Солнце пронизало тучки и как будто пригрело нас и землю, радуясь торжеству креста и прекращению пролития крови на этом месте. Ксенофонт Яковлевич читал молитвы с особенным чувством, и голос его звучал сильнее обыкновенного. Нельзя передать словом чувств, мною овладевших, когда государь и все мы преклонили колена на турецких батареях, на изрытой нашими снарядами почве при провозглашении вечной памяти всем павшим до этой минуты на брани за веру, царя, отечество и единоверных нам братии.

По окончании молебна сели мы все на коней и отправились в Плевну. Везде кладбища и свежие могилы павших турок. Часть города около Раденицы пострадала от бомбардировки, но в остальных улицах едва заметны следы снарядов. Зато грязь, вонь и состояние мостовой поистине ужасны. С трудом пробрались мы до отведенного для главнокомандующего дома болгарского.