Читать «Я - мемуарю!» онлайн - страница 20
Яков Иванов
22 декабря 1920 года на VIII Всероссийском съезде Советов был утвержден план ГОЭЛРО, и много лет спустя после этого события на кафедре промышленной теплоэнергетики стали устраивать праздничный вечер. А так как недюжинными артистическими способностями, искрометным юмором и прочими талантами отличались, почему-то, двоечники и троечники то, как на лучших арабских скакунов, вся ставка делалась на них. И мы никогда не подводили. Во многом благодаря нам праздник получался и все ПТЭ ржало, как опять-таки вышеупомянутые арабские кобылы.
Приведу аксиому: «После ударно проведенного празднования Дня энергетика становилось легче дышать, преподаватели мило улыбались, а в зачетных книжках появлялись приятные и ценные надписи.»
Только лишь описаниями этих мистерий можно было бы занять полкниги. Но, увы, бумага нынче дорога.
Добавлю еще к сказанному, - по натуре и характеру я демагог (из меня получился бы прекрасный президент). Я могу сказать неправду в глаза человеку, а если уж появляется возможность пиз…ть без страха и сомнения за последствия, - тут меня трудно остановить (как несущихся на всем скаку арабских жеребцов).
Вариант 5.Прикольный случай произошел со мной на экзамене по тепломассообмену. Принимал его доцент, который любил иногда нервно погрызть ногти на своих пальцах.
Ко мне этот преподаватель относился хорошо и я сохранил о нем теплые воспоминания. Но у этого доцента был один маленький недостаток, - он писал стихи. И, как я подозреваю, только из большого уважения его поэтические перлы регулярно печатались в институтской малотиражке «Кадры металлургии». Смысл стишков был героико-патриотическим, и в вольном воспроизведении они звучали примерно так:
Пиф- паф! Стреляет из амбразуры пулемет!
Эх! Не сдается вражеский дот!
Юный герой к доту ползет,
Генерал из шкатулки медаль достает! и т.д. и т.п.
В общем мощным аккордом ревел соц.реализм. Эка он заворачивал! Такой продукцией можно вражеским шпионам мозги промывать. Это похлеще, чем пытка чапаевскими носками. Ну, да ладно, вернемся к экзамену.
Захожу я, значит, в аудиторию, а доцент мне с порога читает стихотворение об «осени и разлуке». И тут же интересуется, знаю ли я автора.
- По стилю, очень похоже на А.С.Пушкина.
- Ну что ж, Иванов, берите экзаменационный лист и думайте.
Я, привычным движением руки, выхватил из кипы билетов тот, который мне пометил Томаш, и пошел на заднюю парту. Обустроившись, я достал заготовленную «бомбу» и стал обдумывать свои дальнейшие действия. Прошло полчаса, и я двинул свои стопы в сторону экзаменатора-пиита.
- Ну и как, Иванов?
- Знаете ли, это не Пушкин, а скорее всего Лермонтов или Баратынский - и, выдержав паузу, я добавил, - Хотя, в нашем институте есть преподаватели, которые тоже пишут отличные стихотворения!
Если судить по его радостно-расплывшейся физиономии, то мои слова были, что называется, опрокинутым ведром меда на его израненное стрелами критиков сердце.
