Читать «Писатели» онлайн - страница 5

ТОЖЕ ЖУРНАЛИСТ

- Так вот, видите ли, и набросились на меня, будто солонина с душком, а она слаще розы пахнет. Не хотите понюхать?

- Помилуйте, разве я могу не поверить, когда такой достоуважаемый...

- Так вот вы их и разделайте. Перо у вас бойкое, жена моя очень вас хвалит. Может, вам пока деньжонок требуется?

- Мне, право, совестно, но наш труд так жалко оплачивается...

- Ах, Боже мой! Разве я этого не понимаю? Сам в мальчиках был, всего видел. (Мимическая сцена.) Так уже вы, пожалуйста...

- Будьте спокойны. Дерзость нашей прессы дошла...

- Вот. Марья, дай ихнюю шубу - да сколько раз говорить тебе, чтобы ты мою шубу в передней не вешала!..

ДРАМАТУРГ

- Ваша драма, почтеннейший, прекрасна, поверьте моему слову. Но, вы знаете - условия сцены...

Драматург (мрачно). Переделать?

- Вот, вот. Кончик, знаете, изменить бы. Там у вас барыня умирает, этакая почтенная барыня, даже жалко, ей-Богу... А вместо нее ухлопайте вы эту, как ее, черта...

- Сумасшедшую?

- Вот, вот. Какого черта, на самом деле! Пожила, и довольно.

- Да как же я ее ухлопаю ни с того ни с сего?

- Голубчик! При вашем таланте...

Драматург задумывается и что-то мрачно вычисляет по пальцам. На десятом пальце он останавливается и спрашивает:

- А... а того... деньжонок вперед не дадите? Мне, собственно, не нужно, но так уже принято. Тогда и старуху ухлопаю.

- Все, конечно, получите, о чем говорить, о Господи! Только если вы согласны ухлопать эту, как ее, черта, то, батюшка! (хлопает по коленке) нельзя ли весь пятый акт побоку?

- Побоку?

- Ну, на что он? Пятая спица в колеснице, да и только. А кстати, и заглавие бы другое...

- Другое?

- И уже если вы хотите, чтобы действительно вещь - выкиньте вы совсем этого адвоката.

- (С ужасом.) Героя-то?

- Ну какой он герой. Кукла фарфоровая, и больше ничего. А также устройте-ка вы в первом акте пожарчик.

- Пожарчик?

- Или нет... Батюшка, какой я придумал вам великолепный сценический эффект! Какой эффект! Тридцать лет думай, не придумаешь. Ах, какой эффект!

Бегает по кабинету и, остановившись перед зеркалом, делает себе ручкой. У драматурга разгораются глаза. Он затворяет плотнее дверь, опускает драпри, опускает огонь в лампе и шепчет:

- Говорите.

- (Шепотом.) В третьем акте героиня, как ее, черта... рожает. (Сжимает руку.) Но рожает на сцене!

- ?!!

- Да, да! И притом - троешку!

Драматург (шепотом). Она не замужем.

- (Шепотом.) Ничего. Понимаете, она родит за сценой, а на сцене цыганское пение: "Ночи безумные" или в этом роде. А когда она родит третьего и, по-видимому, собирается еще, ее муж...

- (Шепотом.) У нее нет мужа.

- А, черт! Что вы, дочь, что ли, выдаете! Так вот ее муж хватается за волосы, качает головой, вот так, и говорит: "Вот тебе клюква!" Или нет, это неудобно. Что бы он такое сказал? "Быть или не быть"... Да придумайте же!