Читать «Сборник рассказов "Дикие люди"» онлайн - страница 38

- Здесь нету духана, милай!

Человек выпил воды и, проведя мокрой рукой по лбу, спросил:

- Ты Кочерга. Илья Александрович, будешь?

- Я.

- Письмо тебе.

- От кого ж письмо?

- От меня письмо. Сдавайся!

- Спалишь иначе?

- Зачем палить? Мужики засудят!

- Надоел я мужикам? Я - не конокрад, а, сказывают, разбойник,- сказал Илья.

В голосе его Филипп услыхал усталость и тревожную гордость. Филипп сказал с горечью (да он и на самом деле чувствовал горечь - то ли от усталости, то ли от чего другого):

- Надоел! Замучают тебя мужики. Лучше мне сдавайся!

- С мужиками приехал? - после короткого молчания спросил его Кочерга.

Филипп промолчал. Илья одним глазом повел на горы. Опять помолчали. Илья сказал с расстановкой:

- В избу, что ли, зайдем поговорить?

- И зайдем, если хочешь. Покажи дорогу.

Выбежали двое детей, черноглазых, похожих на цыган. Они с любовью смотрели на отца. Филипп поманил их пальцем, хотел было сказать: "Зачем ты их тут держишь?", но дети прервали его криком: "Тять, ты его убей!" И этот возглас и эти черномазые дети - все это походило на сказку о Соловье-разбойнике. В сенях пахло капустой и вениками, и в загоне мычал теленок. Глядя на черноглазых детей, которых гладил Илья, Филипп почему-то подумал, что жена-то, должно быть, у Ильи и впрямь раскрасавица. Илья сконфуженно улыбнулся и, раскрывая дверь в избу, сказал:

- Жена их глупостям всяким учит. В школу пора, да далеко, видишь, живу. В избе-то веселей разговаривать, а?

- И в избе тебе меня не кончить,- вдруг резко сказал Филипп.

Илья вздрогнул и угрюмо улыбнулся:

- Что ты - заговоренный? Да и зачем мне тебя убивать? Пустяки про меня болтают, а я скотоводством живу,- и он указал в окно на коров, бродящих на необычайно зеленом лугу.

Филипп сел за стол. Вошла черноглазая рослая женщина и, скрестив руки на животе, остановилась у порога. На ней была длинная шаль с рваными кистями и туфли на высоких каблуках. Она смотрела на Илью со злостью. Тот ей махнул рукой - "уходи, дескать!", она все стояла, и лицо ее лишь сжалось так, как будто она приготовилась к удару.

- Жена, что ли?

- Жена,- глядя в сторону, ответил Илья.

- Квасу не принесет?

- Квасу? Какой же тебе на Кавказе квас? Здесь вино пьют.

- Как же ты - без квасу?

- У меня-то квас есть. Даша, принеси ему!

Женщина вышла. Филипп вынул из-за пазухи револьвер и положил его на стол. Илья все еще смотрел в окно.

- Это - не против тебя, Кочерга; это - против твоей души, для охраны, чтобы тебя мужики не усамосудили.