Читать «Мой дом - моя чужбина» онлайн - страница 4

Я И ДРУГИЕ ПОЭТЫ

Тут много рифмачей.

Но знаю хорошо я,

Никто из них не есть поэт душою.

Вот почему я за свои творенья

Не жду от них ни слова одобренья.

А если кто случайно, вскользь меня помянет,

Их лица леденеют, и беседа сразу вянет.

МОЕ ПОЭТИЧЕСКОЕ КРЕДО

Не стоит брать с того пример,

Кто игнорирует и рифму, и размер.

Не следуй и тому, кто только ради них

Вымучивает виртуозный стих.

Не восхищайсь и тем, кому лишь крик и вой

Есть суть поэзии как таковой.

Поэзия тогда только прекрасна,

Когда есть что сказать и говорится это ясно.

Когда внимаешь мыслям, а не голосам.

И хочется, чтобы такое ты придумал сам.

МОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО

Печальна судьба нашей литературы.

Общеизвестны тяготы цензуры.

Но стало когда до предельности худо,

На свет появилося русское чудо.

Чудо без мест, без имен и без дат,

Известное в мире как "самоиздат".

Допустим, в душе у тебя накипело.

Решение пачкать бумагу приспело.

Не мешкай в сомненьях.

Исполнить спеши.

Забудь о цензуре.

Что вздумал - пиши.

Но вот ты закончил последнюю строчку.

Но вот ты поставил последнюю точку.

Что дальше? Представь, что твой труд есть солдат.

Скомандуй ему: шагом марш в "самиздат"!

И чудо великое вмиг сотворится.

Дитя твоей мысли в борца превратится.

И слово свободное двинется смело

В мире творить благородное дело.

Но не надейсь, что получишь за это

Почести, славу, квартиру, монету.

Старайся хранить в глубочайшем секрете,

Что новый талант появился на свете.

А если ГеБе разгадает загадку,

Придется тебе, будь уверен, не сладко.

Тогда ты в награду по шее схлопочешь,

Да так, что вторично дерзать не захочешь.

Но это теперь уже больше не важно.

Твой труд будет биться как воин отважный.

Годы пройдут. И потомки когда-то

Отроют останки бойца "самиздата".

И скажут… Ну, скажут, конечно, муру.

Я лично потомков в расчет не беру.

Если случается, высижу что-то,

Птенцов отдаю "самиздата" заботам.

Потом узнаю я случайно, что вроде

Они еще живы, они где-то бродят.

Обидно, никто не поверит, что эти

Бродяги-стихи суть родные мне дети.

Я И СОВЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Нелегко было решиться

С "самиздатом" подружиться.

Я сначала вирши эти

Помещал в стенной газете.

Штук пяток, что понегодней,

Напечатал "Ежегодник".

Пару штук - самых пустых

"Альманах для молодых".

Я решил: мой час настал!

И поэму накатал.

Как друзья потом шутили,

В чересчур советском стиле.

Не попасть дабы впросак,

Снес ее в Союз Писак.

И горя от нетерпенья,

Ждал полгода обсужденья.

А когда пришел момент,

Был разбит как… диссидент!

Как абстрак… тьфу!… ционист!

И, представьте, сионист!

А ведь я средь тех писак

Был единственный русак.

Если б деды услыхали

И из праха бы восстали .

Впрочем, сами деды наши

Заварили эту кашу.

Расхлебай попробуй, ну-ка!

Хватит лопать нашим внукам.

Я в тот раз ругнулся матом.

И сроднился с "самиздатом".

МОЯ ЭВОЛЮЦИЯ

Порвав поэму на кусочки,

Упившись до пульса потери,

Поставил я большую точку

На поэтической карьере.

Пложу теперь шутя стихи я

Как приложение к закуске.

Рождает так сама стихия

Тип шутовства советско-русский.

САМОКРИТИЧНАЯ РЕПЛИКА

Вот так рождаются поэты

На уровне стенной газеты.

НО

Но этот уровень не ниже

Того, что виден нам из книжек.