Читать «Иван Болотников (Часть 3)» онлайн - страница 58

- С утеса, сатану.

Служилый, длинный, угреватый, с большими оттопыренными ушами, бесстрашно глянул на Болотникова.

- Не лазутчик я, атаман, и пришел к тебе своей волей.

- Своей ли? - поднимая на стрельца тяжелые веки, коротко бросил Иван.

- Своей, атаман. Надумал к тебе переметнуться. Не хочу боле в стрельцах ходить.

Болотников усмехнулся.

- Аль не сладко в стрельцах?

- Не сладко, атаман. Воли нет.

- Воли?.. А пошто те воля? Волен токмо казак да боярин. Но казак близ смерти ходит, а в бояре ты породой не вышел. Зачем тебе воля?

- Уж лучше близ смерти ходить, чем спину гнуть. От головы да сотников житья нет. Я-то ране на ремесле был, с отцом в кузне кольчуги плел. Да вот, худая башка, в стрельцы подался. Чаял, добрей будет, а вышло наопак. А вспять нельзя, из стрельцов не отпущают. Вот и надумал в казаки сбежать... Но пришел я к тебе, атаман, с черной вестью.

- Рать выходит?

- Хуже, атаман... Измена на Дону.

- Измена? - порывисто поднялся Болотников. - Дело ли гутаришь, стрельче?

- Измена, - твердо повторил стрелец. - В Самару тайком прибыли казаки раздорского атамана. Поведали, что с Дону вышла разбоем бунташная голытьба.

- Раздорский атаман Васильев упредил воеводу?!

- Упредил. Почитай, недель семь назад.

- Собака! - хрипло и зло выдавил Болотников.

Есаулы огрудили атамана, взъярились:

- Христопродавец!

- Иуда!

Разгневанный Болотников заходил вдоль шатра. Богдан Васильев, донской атаман, выдал стрельцам голытьбу-повольницу! Ох как прав оказался Федька Берсень, гутаря о том, что разбогатевшие домовитые старшины точат ножи на воинственную и дерзкую вольницу.

- Имена казаков ведаешь?

- Прискакали трое: Пятунка Лаферьев, Игнашка Кафтанов и Юшка Андреев.

- Знаю таких казаков, - кивнул Мирон Нагиба. - Блюдолизы, вечно подле домовитых крутились.

- Как опознал, стрельче?

- А я тогда в Воеводской избе был, атаман. Караулил в сенцах, а дверь-то настежь. Жарынь! Воевода к тому ж во хмелю пребывал, все громко пытал да расспрашивал. Вот я и подслушал.

- Добро, стрельче, возьмем тебя в казаки. А теперь ступай, недосуг мне... Черна весть. Есаулы, скликайте круг!

На кругу Болотников ронял сурово:

- Подлая измена на Дону, други! Богдашка Васильев продал нас боярам. Надумал, собака, извести голутвенных. Голытьба ему - поперек горла. Мы токмо из Раздор, а уж холуи Васильева к воеводам помчались. Упредили. Бейте, стрельцы, повольницу! То хуже злого ордынца, то нож в спину вольного казачества!

И загудело, забесновалось тут казачье море. Гнев опалил лица, гнев выхватил из ножен казачьи сабли.

- Смерть Васильеву! - яро выплеснула из себя повольница.

- Смерть, други! Казним лютой смертью! - продолжал Болотников. Завтра же снимемся с Луки и пойдем на Дон. Худое будет наше товарищество, коль иуде язык не вырвем, коль подлую голову его шакалам не кинем. Дон ждет нас, туго там казакам. Голытьба ходит гола и боса, в куренях бессытица. У нас же добра теперь довольно. Хлеба не приесть, вина не припить, зипунов не износить. Так ужель с братьями своими не поделимся, ужель друг за друга не постоим? Зипуны и хлеб ждет все Понизовье. На Дон, атаманы-молодцы!