Читать «Газета Завтра 759» онлайн - страница 38

Александр Лысков

КАЗАЧЬЯ ФАМИЛИЯ ПРИЙМАК- почти документальное свидетельство тех демократичных нравов, "интернационализма", которые испокон веков присущи казачьему народу. Семейные предания говорят, что назвали так мальчика, совсем ещё ребёнка, которого подобрал казачий разъезд в кавказских предгорьях. Измождённый малыш, видимо, уцелел в какой-то горской междоусобице. Так или нет, здесь ясно одно: найдёныш был неславянских кровей. Случилось это в начальный период борьбы России за Кавказ. Этническая принадлежность, для того, чтобы стать своим в казачьей среде, не играла никакой роли.

Как сложилась жизнь того "приймачка", доподлинно неизвестно. Но можно догадываться, что вышел он в люди, - об этом говорит судьба всего рода. Ещё семьдесят лет назад в одной из кубанских станиц хранился портфель с благодарственными грамотами от военного командования - за подвиги в Отечественной войне 1812-го и последовавшим затем европейском походе, за взятие Парижа в 1814 году. Париж считался венцом всей кампании, потому и стоял в грамотах на особом месте, а отмечены ими были несколько представителей фамилии Приймак. Увы, потомкам не хватило мужества сохранить реликвии из "старого" мира. Потому что свежи ещё были в памяти репрессии против казачества, вызванные большевистской революцией. Скоро грянет гром Великой Отечественной, и только тогда в кабинете генералиссимуса появятся "дворянские" портреты Суворова и Кутузова, а в Красной Армии будут воссозданы казачьи конные корпуса, которые отметятся славными боевыми походами.

Казачий род Приймаков показал себя и в менее славной для России, но столь же героической Крымской войне. Вместе с другими интервентами на русский полуостров высадились французы, опять французы… Видно, пример отцов и дедов в 1812-м ничему не научил. Пусть бы незваные пришельцы выбрались за пределы Крыма! Тогда бы показали себя во всей красе летучие казачьи отряды. Но и в Крыму для них работа нашлась. Одному из Приймаков, Фёдору, в 1854 году было Высочайше пожаловано звание дворянина. "Просто так" его не давали.

Через несколько поколений прямым потомком обращённого казачка стал Дмитрий Константинович Приймак. В молодости он жил в Екатеринодаре (Краснодаре), работал там на табачной фабрике. Тянуло, однако, к земле, потому большая часть сознательной жизни прошла в станице Крыловской. Вместе с супругой, которой стала донская казачка Таисия, урождённая Чирскова (от названия реки Чир). Дмитрий Приймак приобрёл авторитет, постоянно избирался станичным атаманом.

Крыловская находилась на территории Кубанского казачьего войска, потому Дмитрий Константинович являлся кубанским казаком. Думаю, факт этот для моего рассказа значения не имеет. В том смысле, что негоже искать различия между двумя казачьими общностями - Войском Донским и Кубанским. Какие бы формы раздробленность территории в России ни принимала, приводила она лишь к поражениям и потерям. Существенной разницы между укладом жизни на Дону и Кубани не было. И здесь и там негородское население складывалось из казачества, имевшего сословные привилегии, и крестьянства (иногородних).