Читать «Газета Завтра 753» онлайн - страница 68

Нам неоднократно уже приходилось отмечать в своих заметках неверное употребление слова "регион". Но пока, увы, лишь ширится аудитория тех, кто искажает смысл этого слова, бездумно употребляя его вместо понятия "субъект федерации." Поэтому еще раз напомним: регион понятие географическое, в то время как субъект федерации — политико-административное. Ну почувствуйте же, наконец, разницу, соотечественники! — регионы: Дальневосточный, Уральский, Северо-Кавказский, Нечерноземный; субъекты федерации: Приморский край, Челябинская область, Дагестан, Вологодчина. Неужели сложно понять и запомнить?!

То, что с некоторыми языковыми излишествами и фривольностями можно успешно бороться, доказывает пример с "саммитом". Лет десять-пятнадцать назад это слово у нас входило в число самых употребляемых.

Но после серии разоблачительных выступлений против него отступилось, — если иногда где и проскакивает, то обычно без искажений. Капля воды, как говорится, камень точит.

А встречались ведь и такие шедевры: "Саммит президента России и президента Татарстана",

Или: "Саммит на высшем уровне".

Заимствования вообще имеют такую замечательную особенность — они то входят в моду, то становятся немодными, как тупоносые ботинки. Пережили мы засилье "саммита" с "толерантностью", переживем, бог даст, и "кастинг" с "креативом".

Неверно думать, что процессы, происходящие в языке, естественные и неуправляемые. Чистота языка в значительной степени зависит еще и от воли государства. В ряде вполне цивилизованных стран язык — это, как говорится, регулируемый рынок.

Например, во Франции разработана система штрафования за неоправданное использование в речи иностранных слов. Употребил, скажем, журналист в заметке или в эфире американизм вместо соответствующего родного галлицизма — будь добр, заплати штрафные. Вот у нас-то была бы статья для пополнения бюджета! Необыкновенно ревностно оберегают язык от нововведений, тем более от варваризмов, сербы. Нам у этого родственного и по языку, и по культуре народа есть чему поучиться.

Недавно в Сербии были выборы главы государства, на которых, судя по рекламным плакатам, показанным по телевидению, граждан призывали голосовать за того или иного… председника. Что означает это слово, русскому человеку понятно без перевода. Не хотят сербы именовать своего верховного правителя чужеродным понятием. У нас же — и "президент", и" премьер", и "вице-премьер", и "спикер", и "мэр", и "префект", — официально или не официально, но непременно всё по-иностранному!

Последние хранители старого красивого русского — потомки эмигрантов "первой волны".

Они, например, у себя в Европах кроссворд так и называют по сей день крестословицей. Набоков как-то сказал, что их язык подобен "замороженной клубнике". Так вот, эти могикане нас уже почти не понимают.

Но то, что нас едва понимает русское зарубежье — еще полбеды. Совершенная катастрофа будет, когда мы перестанем понимать язык Пушкина и Толстого, когда он для нас станет тем же церковно-славянским. А до этой стадии остался один шаг.