Читать «Газета Завтра 219 (58 1998)» онлайн - страница 65

Вернувшись домой, Рахотеп не находил себе покоя. Ведь от жреца он принес смерть для любимой жены. Вспоминая минувшие годы, первую встречу с Анхесенпаатон во дворце Сына Неба, он видел, что любовь по-прежнему жива в его сердце. Может, он чем-то виноват, что она разлюбила его? Как ткачиха перебирает нити в станке, так день за днем перебрал чати в воспоминаниях свою жизнь. Государственная служба, опасные военные походы — он надолго отлучался из дома, но всегда думал и помнил о ней.

Каждая встреча по возвращении была для него праздником.

А как сумеет объяснить случившееся сама Анхесенпаатон?

Она явилась к нему, умащенная благовониями. Золотые браслеты с голубыми скарабеями Хепри были на хрупких руках ее. Прозрачно-воздушный хитон облекал ее тонкое тело. Волосы, стянутые по лбу голубой повязкой с нашитыми на нее рубинами, ниспадали на плечи множеством струек-косичек, в каждой из которых блестела серебряная или золотая нить с бирюзовой подвеской на конце ее. Взгляд не мог насытиться, созерцая эту красоту.

Не дав мужу вымолвить слова, покрывая его руки, грудь и лицо поцелуями, Анхесенпаатон, ласкаясь, поведала ему свою обиду: Правитель сада домогался ее любви, но, получив гордый отказ, теперь порочит ее слухами, низко мстит ей.

— Но так говорит не один он, — угрюмо возразил Рахотеп.

— Зачем слушать злых людей, — с заблестевшими от слез глазами, говорила Анхесенпаатон, — когда я люблю тебя. Неужели ты не веришь мне?

Как ни было больно Рахотепу, он велел пытать Правителя сада, начальника пруда, Учителя гепардов и Кормителя священных кошек, долгие годы преданно служивших ему. А Учитель гепардов даже спас ему жизнь в битве под Мегиддо.

Любившие своего господина слуги не пожелали купить ложью избавление от мук. Претерпев жестокие пытки, никто из них не отрекся от своих слов, однако Правитель сада, должно быть, не вынеся позора, на другой день повесился на ветви акации в саду.

“Кому верить? — взволнованный его гибелью, терзался сомнениями Рахотеп. — Анхесенпаатон или слугам?”

Вскоре чати собрался в поход ко второму порогу Нила. Вечером его дворец засиял огнями, наполнился музыкой — чати давал прощальный пир. Проворные, ловкие танцовщицы услаждали гостей своим искусством. Мимы разыгрывали сцены из жизни богов. Прибывшие из Греции бродячие сказители пели о деяниях героев. Эти музыку и песни могли слышать Начальник пруда, Учитель гепардов и Кормитель священных кошек, томившиеся в грязной, кишевшей крысами и ядовитыми змеями подземной тюрьме. Им, оболгавшим супругу чати, жить оставалось до возвращения хозяина из похода.

На рассвете открылись дворцовые ворота. Под охраной боевых колесниц и отряда воинов тронулся в путь караван. Побрякивали бубенцы верблюдов, шагали отягощенные поклажей мулы. Шли воины, писцы, носильщики, повара. Все знали, что ночью хозяин внезапно занемог, но, покорный воле Фараона, не отложил похода. Его, больного, несли в плотно занавешенных ковровых носилках.