Читать «Заморочка» онлайн - страница 2
Вадим Аркадьевич Жмудь
-- Да что с тобой? Софья... Ты с кем разговариваешь?
Чувства, которые поначалу Александр расценил как любовь, по сути, были всего лишь проявлением юношеского влечения. Нравственное становление героя привело к тому, что духовная связь между ним и героиней не только не усиливалась, но со временем ослабевала. Наметилась тенденция к разрыву отношений, хотя никто из героев пока ещё этого не ощущал в полной мере.
-- Разрыв? Почему? За что? Софьюшка, я тебя чем-то обидел? Я ничего не понимаю!
Александр перестал понимать Софью, хотя она излагала свои мысли предельно доступно и корректно. По всей видимости, он попросту не желал её слышать, что свидетельствует о том, что его нигилизм переродился в эгоцентризм.
-- Так, значит?.. Я ничего не понимаю... Будто бы я поглупел.
-- Безусловно. Я смотрю в корень наших отношений.
-- Ну, ладно! Раз так - прощай... Ты мне ничего не скажешь? Впрочем, не надо... Прощай.
Финал объяснений между героями свидетельствует о вспыльчивости Александра, а та легкость, с которой он прощается со своей любовью, демонстрирует, что она была неглубокой, поверхностной, эгоистичной.
"Господи, что же я делаю, ведь он уйдет! Какой ужас! Что я такое говорю? Ведь это не мои слова!" - и она проснулась со смешанным чувством тревоги от несбывшейся угрозы и радости от ощущения эфемерности страхов потерять близкого человека. Рядом в постели мирно посапывал пятидесятилетний Александр Андреевич, муж Софьи Павловны.
* * *
-- Да хватит уже, Василий. Теперь будет знать.
-- Погоди, ещё маленько.
* * *
Она снова была молодой, восторженной студенткой.
-- Александр, ты вернулся?!
-- Чуть свет - уж на ногах! и я у ваших ног.
-- Ты так неожиданно уехал... Куда, зачем?
-- Кто путешествует, в деревне кто живет... Ну поцелуйте же. Не ждали? Говорите! Что ж, рады? Нет? В лицо мне посмотрите.
-- Тебе рада, но... Твой тон!.. Приехал - сразу приказанья. "В лицо мне посмотрите"... Вот дела! Ты обо мне не вспоминал? Что не писал? Три года не писал двух слов, и грянул вдруг как с облаков! Что же мне делать? Всю любить, или уж горьки слёзы лить? Да, я удивлена...
-- Удивлены? И только? Вот прием! Ни на волос любви! И между тем я сорок пять часов, глаз мигом не прищуря, верст больше семисот пронесся, - ветер, буря; и растерялся весь, и падал сколько раз - и вот за подвиги награда!
-- Ах, Александр, я вам рада. Но ведь и вас никто и прочь не гнал. Решился, вмиг уехал, не было три года, ни строчки не писал, теперь вот появился, и тотчас упрекать... Ведь и уехал сам по личному решенью, никто из должностных не посылал...
-- Кто служит делу, а не лицам.
-- Какое ж дело, что бросить так свою любовь? И что за дело, чтоб даже не писать? А я ждала и все любила...
-- Положимте, что так. Блажен, кто верует, тепло ему на свете!
-- В твоих словах не вера, а сомненье мне слышится.
-- В семнадцать лет вы расцвели прелестно.
-- В четырнадцать своих, я, стало быть, не так мила была? Не это ли причина тому, что не писал? Ты с кем там был? Ведь взрослый ты мужчина, я чаю, не один ты вековал...
-- А вы? Не влюблены ли вы? Прошу мне дать ответ, без думы, полноте смущаться.