Читать «Похождения червонного валета (Король-сердцеед, Молодость короля Генриха - IV)» онлайн - страница 3

Амори де Ноэ улыбнулся, взял графин с водой, налил себе стакан этого бесхитростного напитка и сказал со вздохом:

-Это ли не насмешка судьбы! Мой предок Ной первый извлек из виноградной лозы ее сладостный сок, а его потомку приходится довольствоваться простой водой, да еще проскакав двое суток без отдыха!

-Вот как? - сказал Гектор.- Откуда же ты?

-Из Парижа, и приехал специально, чтобы повидать вас, друзья мои!

-Да полно тебе!

Ноэ сразу принял серьезный вид, и это отразилось также и из выражении лиц остальных.

-Господа,- сказал Ноэ,- я примчался из Парижа, где раздаются сдержанный ропот, мрачное потрескивание и похороный звон. Этот ропот - ропот народа, не видящего перед собой светлого будущего. Это потрескивание - потрескивание трона Валуа, медленно, но верно идущего к разрушению и развалу. Этот похоронный звон гудит о смерти трех принцев, из которых младшему двадцать лет, а старшему - двадцать четыре, что не мешает им всем троим носить на своем челе печать близкой смерти!

Трое гасконцев уже не смеялись. Они с серьезным интересом смотрели на оратора, ожидая продолжения. И Ноэ заговорил:

-Религиозные распри ускорили дело разрушения. Гугеноты обращают взоры к электору Палатинскому, католики призывают к себе на помощь лотарингских принцев и Испанию. Ни у кого нет патриотической сознательности!

Последняя фраза вызвала взрыв негодования у слушателей.

-Клянусь вечным спасением,- крикнул Ожье де Левис,- в качестве родственника Богородицы я добрый католик, но я стану гугенотом, если испанцы перешагнут через Пиренеи!

-И я тоже,- сказал Лагир.

-Черт возьми! - сказал Гектор.- Я гугенот, но лучше стану католиком, чем допущу этого тевтонского болвана электора вмешиваться в дела Франции!

-Да благословенно будет имя Божие! - торжественно отозвался Ноэ.- Я не ошибся в вас, и вы действительно те люди, которые мне нужны!

-Для чего?

-Выслушайте меня! Мы гасконцы, мы беарнцы, мы дети рыцарской страны, где когда-то носилась шпага самого Роланда! В наших горах нет золота, но зато воздух, которым мы дышим, закаляет сердца, делая их недоступными для страха. Нас только горсточка, но короли старой Франции старались привлечь эту горсточку в свою армию, говоря, что шпага беарнца стоит сотни пик, а рапира гасконца - сотни аркебуз!

-Да в чем дело-то, куда ты клонишь? - спросили хором молодые люди.

-Слушайте, только слушайте! - Ноэ встал, его жесты и звук голоса стали еще торжественнее, еще многозначительнее.- Это было около месяца тому назад. Ночью на балконе Лувра стояли двое людей, любуясь видом гигантского Парижа. Оба они были молоды, оба верили в свое будущее. Одетые в простые камзолы, они мечтали о парче. Положив руки на эфесы своих рапир, они мечтали о том, чтобы командовать целыми армиями. Один из них поднял взор к облачному ночному небу; в клочке потемневшей лазури горела одна звезда, и человек, внимательно и долго посмотрев на нее, перевел взор снова к Парижу, и его губы пробормотали: "Как знать? Быть может, когда-нибудь я все-таки буду королем Франции!" Этот человек - сын наших гор; это юный принц, который не раз спал под открытым небом с голубым эфиром нашей страны вместо покрова и с камнем под головой вместо подушки. Это - король нашей бедной страны, где властно и разгульно носится чистый ветер свободы! Этот человек - шляпы долой, господа! - этот человек Генрих Наваррский, ставший королем с тех пор, как королева Екатерина Медичи приказала отравить Жанну д'Альбрэ, его мать и нашу государыню!