Читать «Клуб червонных валетов» онлайн - страница 78
Понсон дю Террайль
— В самом деле? — заметила Тюркуаза, притворяясь так искусно удивленной, что даже сама Баккара поверила ей.
— Это имя, к несчастью, имело очень печальную известность.
Тюркуаза смотрела на нее внимательно, как обыкновенно смотрят на тех, кого окружает особенная таинственность.
— Несколько лет тому назад, — продолжала между тем госпожа Шармэ, — меня называли Баккара.
Тюркуаза невольно вздрогнула. Ей, дебютирующей грешнице, Баккара должна была казаться каким-то сверхъестественным существом, славе которого и высокому положению завидуют.
— Как?! — вскрикнула Тюркуаза, — вы… вы… Баккара?
— Да, я была ею, но теперь меня зовут госпожа Шармэ.
Баккара невольно вздохнула.
— Не ваш ли это дом? Не у вас ли я теперь нахожусь? — спросила Тюркуаза.
Баккара внимательно наблюдала за ней.
— Да, — продолжала молодая грешница, одушевляясь, — здесь все мне говорило об вас, и к тому же у меня целую неделю находился в услужении Жермен.
— Мой кучер?
— Да.
— Он говорил много о вас… Вы были уже львицей, — продолжала Тюркуаза, — а я была еще тогда ребенком, но я уже так много слышала тогда о вас. Я хотела видеть вас! Ваш отель продавался, я и подумала, что, купив его, я наследую вашу славу. Мне хотелось, чтобы меня принимали за вас. Поэтому-то я и взяла к себе Жермена…
Баккара слушала ее, улыбаясь. Тюркуаза так мило и ловко разыграла роль чистосердечной женщины, что лукавая Баккара едва не поддалась на обман.
— Я уважала вас уже по слухам, — продолжала Тюркуаза, не переставая пожимать руку Баккара, — и оставила здесь все в том же виде, как это было при вас.
— Вот как!
— Все осталось так, как это было накануне вашего отъезда. Уборная, будуар, зала — вот эта комната…
— А Жермен? — спросила Баккара.
— Он рассказывал мне однажды, что вы как-то безжалостно разорили одного князя и что вы, славившаяся своей бессердечностью и холодностью, кончили тем, что полюбили…
— Он вам это говорил? — проговорила Баккара изменившимся голосом.
— И полюбили так, — продолжала Тюркуаза, — как можно любить только однажды в жизни, как можем полюбить только мы — женщины, обратившие любовь в ремесло. Разве это не правда?
— Почти правда. А он говорил вам о нем? — спросила Баккара, заметно смутясь.
Тюркуаза молча кивнула головой.
— Что же он говорил?
— Ах! — вскричала Тюркуаза. — Извините меня. Я безумная, я вонзила нож в ваше сердце.
Сказав эти слова, это отвратительное создание, умевшее принимать все формы и надевать все маски, заплакало и упало на колени перед Баккара.
Но Баккара растрогалась ненадолго и тотчас же овладела собой.
— Но в чем же вы извиняетесь, дитя мое, — сказала она совершенно спокойно, — какое же вы мне сделали зло? И какую только глупую историю рассказал вам этот Жермен?
Тюркуаза удивилась. Она живо приподнялась и отступила назад.
— Итак, это неправда?
— Что?
— То, что рассказывал Жермен.
— Посмотрим, моя милая, — сказала Баккара спокойно, — что он рассказывал вам?
— Но ведь вы должны будете очень страдать, если это правда.
— Ничего, говорите.
Эти два слова Баккара проговорила коротко, но очень отчетливо.
— Итак, — начала Тюркуаза, останавливаясь от нерешительности почти на каждом слове, — он сказал мне, что человек, которого вы любили… что этот человек — вор!