Читать «Тридцатое февраля» онлайн - страница 4

Евгения смотрела на него с недоверием.

-- Шутка?

-- Серьезно.

-- Хаимов?! Неужели Хаимов не трепался тогда? Значит, сдержал обещание и берет? У него командировки заграничные... Что я говорила! Хаимов -деловой парниша. Чувство долга у него есть.

-- Чувство долгов.

-- Не смейся!

-- Он же за тобой увивался.

-- Чепуха! Ничего не было. Был только ты.

-- Жалеешь?

-- Перестань! Хаимов пойдет еще выше, пока не узнают, что его папа был Хаймович.

-- Откуда ты знаешь?

-- Привязался! Да он это всем евреям рассказывал.

-- Что-то я не слышал...

-- Русский, вот и не слышал. Сто восемьдесят-то они точно отвалят, а может, и двести. Пылесос купим... Вы подумайте! То-то смотрю, ты такой возбужденный...

-- Нет, я не к Хаимову.

-- Не к Хаимову?! -- глаза ее расширились.

-- Мам! -- крикнула Зойка из комнаты.

-- Зой, спи немедленно! Я занята. Альберт, не терзай душу, куда?

-- В студию клоунады.

-- Что, теперь они будут заниматься нашей экономикой?

-- Наша экономика и без них рухнет. Я учиться. На клоуна.

Она обошла вокруг стола, руку приставила к уху, отдавая честь, стукнула пятками.

-- Я с тобой как верная подруга!

-- Туда женщин не берут.

-- Ты что, серьезно?

-- Серьезно. Не берут.

-- Я не о том: ты -- серьезно? Там что, стипендия больше твоей нынешней зарплаты?

-- Не спрашивал.

-- Ах, не спрашивал! А тут платят сто пятьдесят. И с национальностью у тебя все в порядке. Дадут старшего...

-- Потом-то зарплата -- будь здоров, Жень! И гастроли за границей... Достань сигареты в портфеле! Понимаешь, я еще в детстве мечтал. Шанс раз в жизни рискнуть. Так ведь и умрем в трясине...

-- Рискнуть? -- донесся ее голос из коридора.

-- А это что?

Она вернулась с галстуками, разметавшимися у нее по рукам.

-- Что?! -- повторила она с отчаянием, тряхнув галстуками. -- Твой реквизит или как там называется?! Это же наши! Хоть бы на польские разорились. Безвкусица такая, что держать противно!

Евгения швырнула галстуки на стул. В глазах ее стояли слезы.

-- Ну, чего ты? -- растерялся он. -- Чего?

-- Ты забыл, как стал ходить по вечерам играть в хоккей? Сколько денег вылетело на амуницию? А что говорил? Что чувствуешь силы войти в сборную. Полтора года я с Зойкой на руках помогала в нее войти. А результат?

-- Ты же знаешь, у меня реакция -- будь здоров. Для вратаря -незаменимое качество.

-- Да тебя на матчи дальше трибуны не пустили!

-- Еще немного -- и пустили бы. Планы у меня изменились...

-- Изменились! На балетную студию в этом дурацком Дворце культуры. "У меня все данные! Отсюда уходят в профессионалы". Не ты два года твердил?

-- Я же не виноват, что бездарности в искусство пробиваются легче. Они нахальнее, им нечего терять. Зато знают, что приобретут.

-- Ты у нас талант!

-- Они сами говорили, что у меня гибкость.

-- С твоим ростом? Тоже мне Лиепа!

-- Слушай, Евгения, клоунада, я понял, абсолютно серьезно. Не подыхать же мне за полторы сотни в этой шараге с подонком Шубиным? Гори они синим пламенем, запчасти, которых все равно нету, одна лиепа.

-- А мне опять жить одной и на тебя не рассчитывать? После еще что-нибудь, и снова абсолютно серьезно? Это называется мужчина, кормилец семьи... Оглянись! Вон Софа -- у нее муж диссертацию хоть защитил.