Читать «Радость и страх» онлайн - страница 96

- Простите, я не могу...

- Понятно. В Хэкстро это не пойдет. У меня этого и в мыслях нет. Мое предложение верное. Если вы согласитесь стать моей женой, я сочту себя счастливейшим из смертных. Но может, я слишком стар, может, вам на меня и смотреть тошно? Ну что ж. Я не в обиде. Вешаю трубку.

Табита рада, что он повесил трубку. Голлан в роли мужа - его старческая худоба, хрустящие суставы, - эта мысль приводит ее в содрогание.

Не легче ей и от того, что Голлан, видимо, ценит ее как опытную хозяйку салона. Она уже стала привыкать к своей репутации, к тому, что ее приемы на Вест-стрит овеяны славой. Встречала она и леди Бингуэлл, о которой говорят, что своего первого мужа она сделала епископом, а второго министром, и всегда ее презирала - не женщина, а трещотка, одни слова и позы, а искренности ни на грош. Стордж, наставник Табиты, говорил, что она похожа на буфет - и мраморная крышка есть, и несвежие сандвичи.

Изнутри всякая репутация кажется пустой, бессодержательной. Нельзя жить внутри святилища. Табита была у Сторджа хозяйкой не ради карьеры, а потому, что он этого хотел, для пользы дела.

54

Но стоит ей, повесив трубку, выбраться из темной, загроможденной прихожей, и ее охватывает чувство вины, начинаются угрызения совести, как у человека, презревшего веление долга.

Она напоминает себе: этот брак дал бы ей прочное, узаконенное положение в обществе, что так важно не только для нее, но и для Джона.

Ей нужно идти за покупками, и, путешествуя из лавки в лавку вместе со множеством других женщин, чьи летние платья почему-то придают им вид не веселый, а еще более озабоченный, словно им и невдомек, что на дворе лето, она взволнованно убеждает себя: "Пусть он и старый, и чудной, и ему просто нужен кто-то, чтобы можно было хвастаться своим новым домом, - все равно отказываться грех. Не имею я права думать о каких-то дурацких чувствах".

Однако эти дурацкие чувства, романтические чувства, и в тридцать три года, как видно, не угасли в ее душе: она колеблется еще целых два дня, прежде чем написать Голлану письмо и в полных достоинства выражениях извиниться, что была с ним резка по телефону. Как по мановению волшебной палочки "деймлер" подкатывает к изумленным и заинтригованным Кедрам и увозит Табиту в Лондон.

Голлан возбужденно тараторит: - Можете не говорить, что не любите меня. Конечно, не любите, с чего бы? Но вы умница. Я видел, как вы управлялись у Фреда Сторджа. Мне, кроме вас, никого не надо.

Табита заговаривает о Джонни, и он кричит: - Знаю, знаю, обожаемый сын. Ну какой разговор, и Джонни давайте. Я мальчишек люблю.

Но Табита окончательно решилась в ту минуту, когда он сказал, что о любви и не думает. И с сознанием, что повинуется моральному долгу, твердо отвечает: - Если вы вполне в себе уверены, сэр Джеймс...