Читать «Радость и страх» онлайн - страница 58

В такие минуты, воодушевленная своей победой в сфере педагогики и сознанием, что поступила правильно, она более чем когда-либо готова поступить правильно и в сфере морального протеста и эстетической смелости, воплощенных в "Бэнксайде". Она подчеркнуто благосклонна к мрачному Доби, и к меланхоличному Хадселу, у которого не ладится работа над романом про священника, влюбившегося в проститутку, и к Мэдж Мун, которая, как обычно в это время дня, уже порядком пьяна и вовсю распустила язык. Мэдж в горе из-за своего младшего брата, военного, и на чем свет стоит ругает войну, буров, правительство, бардов империи, а также мужчин, не уехавших на позиции. Со зла она оскорбляет Хадсела и, глядя в упор на долговязого Доби, который, подобно многим еретикам, силен в богословии, кричит ему в лицо: - Не говорите мне про бога! Если бог есть, что ж он не прекратит эту чертову войну?

Доби, то вскакивая, то снова падая в кресло, волнуясь и все больше пьянея и путаясь, принимается анализировать проблему зла.

И Табита, все еще улыбаясь, тихонько уговаривает его: - Не так громко, пожалуйста. Да, да, как интересно. Я понимаю, все дело в том...

Она сменила улыбку на очень серьезное выражение лица, Которое всегда приберегает для Доби независимо от того, толкует он о боге или о любви. Этот неуравновешенный и неразумный юноша требует, чтобы его принимали всерьез.

На фронте дела идут скверно. Глашатаи новой, предприимчивой политики с удивлением обнаружили, что в армии духа предприимчивости явно недостает. Поражение следует за поражением; объявлен набор добровольцев. Тысячи клерков, с радостью вырвавшись из своих контор, спешат примкнуть к этой авантюре, чтобы назавтра стать героями. И когда они проезжают по улицам на вокзалы, направляясь в военные порты, где их погрузят на корабли, сразу видно, что жизнь приобрела для них и достоинство, и смысл. Они рискуют жизнью за идею, за великую любовь, за славу и честь. И хотя "Бэнксайд", ко всеобщему удивлению, все еще понемногу покупают и убытки невелики, сотрудники его чувствуют себя обособленной, а значит, и сплоченной группой. Квартира на Вест-стрит все больше уподобляется штабу повстанцев, но повстанцев, оказавшихся вне закона, изгоев. К войне они непричастны. Они теперь проводят на Вест-стрит чуть не целые дни и просачиваются во все уголки квартиры. Вторгаются даже в детскую.

Как-то вечером, уже довольно поздно, Табита застает там Джобсона, Доби и Мэдж. Все трое курят. Она возмущенно спрашивает, чем им плохо в гостиной.

- А нам тут нравится, малютка, - отвечает Джобсон. - Тут как-то вольготнее, подальше от всяких Гриллеров и графинь. И малыш у вас интересный. Вы только гляньте.

Он показывает ей рисунок - два голых мужчины и женщина среди деревьев. Нарисовано неплохо, но Табита уже давно знает, что Джонни - гений. Поэтому она отвечает, лишь мельком взглянув на рисунок: - Наверно, все дети рисуют забавно. Но право же, Уолли, зря вы здесь курите. Няня очень недовольна. В детской необходимо соблюдать известные правила.