Читать «Радость и страх» онлайн - страница 225

- Миленькая моя, а что толку? Даже если б на него нашло затмение и он бы расписался, он через неделю опять сбежит. А гоняться за ним я не желаю. Он бы только хуже меня возненавидел. Он не виноват, что я такая. И на шантаж я не пойду. Так низко я еще не пала.

- Приятно слышать, что хоть какой-то предел для тебя существует.

Нэнси, смеясь, бросается ее целовать. - Бабушка, миленькая, до чего же хорошо опять слышать, как ты меня ругаешь!

- Да, если б от этого был какой-то прок. И теперь, очевидно, мне предстоит платить за твою квартиру и за ребенка мистера Паркина. А как только ты родишь, так опять начнешь бегать за мужчинами.

Нэнси, похоже, обдумывает эту возможность, а потом говорит почти тем же тоном, что и Годфри: - Сейчас, бабушка, я такого желания не испытываю, но, в общем-то, я правда идиотка по части мужчин.

Табита вскакивает как ужаленная. - Выходит, ты готова идти на панель. А когда окажешься там, скажешь, что иначе не могла. Времена, мол, изменились.

Она оставляет на столе десять фунтов и уходит, задыхаясь от ярости. "Невероятно. Ей, по-моему, и себя не жаль". Блудная дочь ускользнула у нее между пальцев, увернулась от раскаяния. Тем страшнее за нее, тем тверже решение Табиты обеспечить ей хоть какое-то положение в обществе. Она тотчас обращается к командиру эскадрильи, который уже полгода живет в "Масонах", и к утру адрес Паркина ей известен.

Он прикреплен к аэродрому истребителей-перехватчиков, где-то на юго-востоке Англии. Но в тот же день она уже поджидает его в офицерском клубе. Это голый деревянный барак, только что достроенный. Пол устлан новыми циновками; стены, столы, занавески - все новое, все дешевка, только самое необходимое, как и нужно в казармах, особенно временных. Вся обстановка словно говорит: "Здесь Все предназначено для удобства - для временного удобства людей, которые получают приказы отправляться туда-то и туда-то, вступать в бой, рисковать жизнью, умирать; людей настолько бездомных, что всякое напоминание о доме для них проклятие и опасность". Табита, оглядываясь по сторонам, ощущает вокруг себя эту мужскую армейскую жизнь, эту мужскую атмосферу, столь отталкивающую для старухи, жены, матери, столь притягательную для свободной молодой женщины.

За Паркином послали. Он является - манера развязная, на длинном кривом лице написана наглость - и здоровается с Табитой небрежно-фамильярным тоном. - Приветствую вас, миссис Бонсер. Чаю выпить желаете?

Вся повадка его изменилась. Ни наклонов, ни эффектных жестов. И офицерская форма, как видно, уже не так его радует.

- Я хотела поговорить о Нэнси, мистер Паркин.

- Нэн? Ну да, конечно. - Он поглаживает усы. - Как она себя чувствует?

- Вы прекрасно знаете, как она себя чувствует и по чьей вине.

- Так она сказала, что это я виноват?

- Нет, она даже не знает, что я к вам поехала. Как вы намерены поступить в этом очень серьезном деле, мистер Паркин?

- А я никак не намерен поступать, миссис Бонсер. Никакой ответственности я на себя не принимаю.

- Этим не отвертитесь, и не пробуйте. - Голос и шляпа Табита дрожат от негодования.