Читать «Радость и страх» онлайн - страница 165
Джойс Кэри
Она прощает, но всей своей жизнью протестует против зла. Перестала следить за собой, потому что ненавидит моды; избегает знакомых, потому что их попытки развлечь ее оскорбительны для ее скорби, как шутки на похоронах. И, глядя в зеркало на свои провалившиеся глаза и щеки, испытывает какое-то удовлетворение: так человек, плача по умершему, сознает, что горе его законно.
Время от времени кто-нибудь в Эрсли спрашивает, что случилось с леди Голлан, и слышит в ответ, что она стала нелюдимой, всех сторонится.
- Но почему?
- Скорее всего, возрастное. Обижена на все и на всех, включая свою невестку.
- Ну и характер у нее, должно быть, если она умудрилась поссориться с этой прелестной миссис Бонсер. Ведь лучшей жены и матери просто не сыскать. И так добросовестна в работе.
Всем кажется, что большинству этих выходцев из сказочных довоенных лет уже нет места в жизни. Их даже не жалко, просто они свое отжили. Да и вообще у всех сейчас столько новых важных дел, где там еще уделять внимание неуживчивым и недалеким вдовам.
89
Как-то днем весной 1924 года, когда Табита надевает шляпу, чтобы отправиться к Джону на еженедельное чаепитие, он звонит ей по телефону: Сегодня лучше не приходи, а то рискуешь столкнуться с папой, он собирается нас посетить.
- Почему я не должна встречаться с твоим отцом?
- Если ты не против, пожалуйста. Будем рады.
- Ты сам пригласил его в Эрсли?
- Боже сохрани. Он, по-моему, ищет работу. Я просто хотел избавить тебя от лишних волнений.
- Значит, мне не приходить до будущей недели?
- Да приходи когда хочешь, мама. Только завтра нас не будет дома, а в среду...
- Да, до будущей недели. Я не хочу нарушать ваши планы. - И она снимает шляпу, смутно чувствуя, что ко всем обидам, которые нанесли ей Кит и Джон, прибавилась еще одна.
О Бонсере она и не вспомнила, пока не поставила чайник. А тогда равнодушно подумала: "Негодяй, наверняка стал бы клянчить денег. Хорошо, что Джон меня предупредил".
А через несколько минут раздается стук в дверь, и едва она открыла и выглянула на темную площадку, как чувствует, что ее целуют. - Пупси, привет.
От изумления Табита онемела. Но Бонсер, отстранив ее, уже прошел в переднюю и стоит, глядя на нее с широкой улыбкой и отдуваясь после крутой лестницы. Табита видит его - погрузнел, погрубел, лицо кирпично-красное, под глазами мешки, - и первая ее мысль: "Вот теперь он и выглядит таким, какой есть - вульгарный хам".
- Ты что. Пупс? Я тебя испугал? А хороша-то, хороша как картинка.
Табита не отвечает. Она думает: "Этого еще не хватало". Она предпочла бы спокойно попить чаю наедине со своими обидами.
Улыбка Бонсера погасла. - Так, так, мне не рады. Понятно, не бойся, сейчас уйду. Вот только отдышусь немножко. Сердце, понимаешь, пошаливает, это меня военная служба подкузьмила.