Читать «Радость и страх» онлайн - страница 133

Его упрямство и своеволие приводят сотрудников в ужас - они со дня на день ждут скандала, катастрофы в масштабе всего министерства. Но когда коллеги шлют ему разъяренные письма, Табита или какая-нибудь секретарша перехватывают их, и до него доходит только вежливый пересказ. Ибо стоит Голлану хотя бы случайно услышать слово критики или осуждения, как он выходит из себя и в результате самоуправство его уже не знает удержу. Он кричит: "Они что же, думают, я для своего удовольствия это делаю? Думают, мне так уж хочется свалиться замертво?" И ему в самом деле кажется, что его притесняют; он не сознает, до чего такая жизнь ему по душе, он погружен в нее, как лосось в реку - тот хоть и упирается, и, наверно, протестует, а не может не двигаться против течения.

Глубоко уязвленный какой-то проходной фразой в политической речи, он полночи не дает Табите спать: - Скажут тоже - "старики повинны в войне"! Какие старики? Кайзер - мальчишка, тот самый, что так и не стал взрослым. И эрцгерцога застрелил мальчишка. И в Ирландии смуту затеяли молокососы. Очень мне нужна эта война. Ты подумай, что наши заводы выпускают, это же стыд и позор!

Табита не паникерша, и за это ее ценят в конторе, где жен обычно не жалуют. Сложилось мнение, что эти набожные женщины не чураются никакой работы, особенно работы нервной и неблагодарной, и что в военное время религия, как видно, приносит хороший дивиденд.

Непочтительные клерки звонят друг другу по телефону: "Старик лезет в пузырь. Ради всего святого, отыщи Берти и давай ее сюда".

И спать она должна всегда под одной с ним крышей, потому что на рассвете он бывает особенно возбужден и особенно нуждается в поддержке. Табита научилась отзываться на все его обиды безошибочно убежденным тоном. Его нескончаемые жалобы на бюрократизм она парирует так: "Но ведь без клерков и без картотек не обойтись". Когда он сетует на негодную продукцию, говорит, словно впервые открыв эту истину: "Сейчас изделия приходится выпускать так быстро, вот и не успевают их как следует отделывать".

- Отделывать! Их даже не проверяют! Мой покойный отец в гробу бы перевернулся от таких порядков. Он-то был настоящим торговцем, имел совесть.

- Люди этого не понимают.

- Очень даже понимают, не хуже тебя. Просто сердятся, злобствуют. Эта чертова война у них в печенках сидит, все нервы вымотала. Замучились, вот и орут невесть что. Нет, уйду я в отставку...

Время от времени он и впрямь подает заявление об отставке, но министерство тут же умоляет взять его обратно. Ему дают понять, что, пока молодые умирают за родину, старики обязаны работать, даже если их недостаточно ценят. Какой-нибудь забегавшийся работник министерства является к Табите с цветами и комплиментами, с просьбой употребить свое благотворное влияние. Какими доводами на него подействовать? Может быть, у него есть конкретный повод для недовольства? Может быть, его задело, что старик Билли получил звание пэра? Может быть, он хотел бы иметь звание пэра? Или сменить секретаря? Желательно ли Табите, чтобы он получил звание пэра? Желательно ли ей самой получить орден Британской Империи или она предпочла бы приглашение в Виндзор? Способна ли она внушить старику, что он незаменим?