Читать «Человек из легенды (Интервью с Чабуа Амирэджиби)» онлайн - страница 2

Как Вы работаете? Есть ли какое-нибудь правило, которого Вы всегда придерживаетесь, когда пишите?

Обычно я пишу медленно. Не думаю, что можно написать большую книгу за один присест. Ясно, что я имею ввиду написание хорошей книги. Моя манера писания примерно такая: когда я продумал и мысленно представил мою будущую книгу от начала и до конца, я начинаю писать фрагмент, который при этом ее как бы описываю. Это может быть даже и окончание. Написав его, я откладываю в сторону и, если за это время не требуется написать другой отрывок, я возвращаюсь к написанному через некоторое время. Делаю кое-какие исправления, а, бывает, что и выбрасываю написанное. А бывает, что написанное не нуждается в исправлениях. Вот почему мне потребовалось 10 лет, чтобы написать одну книгу. Должен также заметить - для того, чтобы нарисовать в воображении книгу, необходима вся моя прожитая жизнь. Я пишу о том, что знаю. А то, что я знаю, это иногда называется "жизненным опытом" и тем, что я о нем думаю.

Какие трудности в советский период пришлось преодолеть писателю и просто гражданину Чабуа Амирэджиби?

В апреле 1944-го года, как член подпольной организации "Белый Георгий" вместе с другими её 19-тью членами, я был осуждён на 25 лет трибуналом НКВД по обвинению в вооружённом восстании. Следователь ЧК считал наказание в моём деле недостаточным. Он подал апелляцию, требующую смертного приговора. Я провёл 75 дней в камере с приговорёнными к расстрелу. В конце концов, я не был казнён, но прежний 25-летний приговор был сохранён. С этого времени начались мои серии побегов. Со временем я сумел "заработать" другой смертный приговор. Если собрать все приговоры вместе, то время моего заключения будет 83 года. Мой близкий друг Отия Пачкория как-то сказал, чтобы я после "реабилитации" оставил те 83 года ГУЛАГу, а сам вернулся домой.

Интересно узнать, как Вам удавалось общаться с бюрократами и властями? Были ли тогда такие чиновники, как граф Сегеди?

Позвольте сказать Вам, что к моменту моего возвращения в Грузию, за исключением нескольких отъявленных дураков, среди грузинов было очень мало людей, которые были помешаны на коммунизме. Когда я вернулся, люди моего поколения держали власть республиканского правительства в своих руках. Пользуясь случаем, я хотел бы поблагодарить их еще раз за поддержку и помощь, которую они мне оказали. А что касается причины моей "невозможности" общаться с властями до моего заключения, то я рассказывал об этом ранее.

Как Вам удалось опубликовать "Дата Туташхиа"? Были какие-либо проблемы с цензурой? Если верить одному из Ваших героев, то цензура борется только с "серостью".