Читать «Федоров и Таня» онлайн - страница 2

- Сейчас я побреюсь, и мы спустимся вниз, позавтракаем, - говорит он.

- Я сыта, - отвечает Таня.

- Сомневаюсь, - говорит Федоров и, надув намыленную щеку, прячет голову за дверь.

Теперь он начинает гудеть "Каховку". Он поет только две песни "Каховку" и "Девушку с гор" - и только по утрам, когда бреется. Но, может быть, было бы даже лучше, чтобы он рассказывал, чем пел.

Потом Федоров причесывает перед зеркалом свои мягкие пегие волосы.

Вынув из чемодана белую пикейную рубашку, он говорит:

- У меня своя мода. Собственная. Я ношу белые рубашки. У твоих знакомых таких рубашек в жизни не было. Это тебе понятно?

- Понятно, - отвечает племянница, глядя на лоснящиеся старые брюки Федорова и на узкий в плечах и короткий пиджак.

Завязывая галстук, Федоров говорит:

- Шерстяной плетеный галстук. У твоих щенков небось таких нет.

Потом он заводит часы, большие и круглые, которые кажутся огромными на худой руке Федорова.

- Одиннадцать часов, безобразие! - говорит он. - Безобразие! Идем.

Таня встает с дивана и постукивает об пол затекшей ногой.

После завтрака Федоров с племянницей идут гулять по Москве. Они обходят вокруг Кремля, ездят по новым станциям метро. Год назад Федоров тоже был в командировке в Москве, но тогда он ничего не успел посмотреть. Зато сейчас он не только выходит из вагона и осматривает подземные залы, но каждый раз поднимается по эскалатору и разглядывает станции наверху.

- Ох, уж эта любознательность! - ворчит Таня.

Федоров порывается съездить еще на Сельскохозяйственную выставку, где он был только один раз вечером, но Таня категорически отказывается, говорит, что устала и больше не может.

- Ты глупа, - говорит Федоров, - ты глупа так же, как твоя мать. Так же, как моя жена. Я ненавижу ваши хитрости. Когда я болен, я лежу. Но вам никогда не понять, что пока человек интересуется окружающим, он здоров. А если он не интересуется, он болен. Я здоров. Понятно?

- Понятно, - отвечает Таня. - Я устала и хочу немного посидеть. Мы уже бегаем четыре часа без отдыха.

- Ты что, серьезно устала? - спрашивает Федоров, с насмешкой глядя на Таню.

Но Таня не боится его насмешек.

- Серьезно, - отвечает Таня, и они садятся на скамейку в вестибюле станции "Калужская".

Федоров вытаскивает из кармана смятую пачку папирос.

- Здесь можно курить?

- Нельзя, - быстро и радостно отвечает Таня. - Как раз нельзя.

- Звонить еще рано, - говорит Федоров. - Он, конечно, еще не пришел домой.

- А вдруг он не захочет с тобой встретиться? - говорит Таня.

- Ну что ты, - отвечает Федоров, - этого не может быть.

И он качает головой с растрепавшимися мягкими волосами.

- Ведь совсем не все так относятся к своему прошлому, как ты.

- Ну и дура! - говорит Федоров.

- Давай поедем в центр и там где-нибудь поедим сосисок, - предлагает Таня.

Федоров не голоден, но он не возражает Тане, и они едут до центра, там выходят из метро и, разыскав какое-то кафе на улице, едят сосиски, пирожки с мясом и пьют чай.

- Все-таки очень интересно, каким теперь стал Гришка Каштан, улыбаясь, говорит Федоров, и на его смуглом костлявом лице собирается множество морщинок. - Очень интересно! Последний раз мы виделись на партконференции. Он был тогда директором завода, а я начальником одного строительства. А тебе было три года от роду. Понятно?