Читать «Овал (Вариант 2)» онлайн - страница 3

Аннушка была единственной дочкой известной профессорской семьи. Выросшая в неге и в заботе, учась в консерватории, она инстинктивно чувствовала, что существует и иная жизнь. Жизнь вне скрипичных концертов и поэтических вечеров. Ей захотелось "отведать медвежатины". Она окончила шестимесячные курсы коллекторов и покинув пораженных и растерянных родственников уехала в тайгу.

Володя Венцель вырос в колхозе, неподалеку от Караганды. Деревня была заселена немцами Поволжья, выселеными из родных мест в 1941 году. Когда их привезли в холодных теплушках и сгрузили в голой степи было Володе восемь лет. С детства Володя привык к тяжёлому крестьянскому труду. Вместе с отцом, бывшим учителем литературы, ещё затемно отправлялся на конный двор, запрягал мерина Васька и до темна пахал колхозную целину. Окончив семилетку и с трудом добившись права поступления в техникум, он блестяще его закончил и получил диплом с отличием. Всё это помогло ему покинуть колхоз "Светлое Завтра" и начать самостоятельную жизнь.

Сеня Рапопорт родился и вырос в Киеве. Отец - известный в городе портной, обшивал верхи, пользовался уважением, жили хорошо. Семья отца вся полегла в "Бабьем Яру". С малых лет привык Сеня, что каждый год 29 сентября отец не ходил на работу, а сидел один за столом, на котором стояла бутылка коньяка и лимон. Молча, глядя в никуда, отец наливал в большую рюмку коньяк, выпивал и закусывал лимоном. Так в одиночестве и молчании отец приканчивал свой коньяк и уходил из дома. Мать выходила на балкон и долго следила за уменьшающейся фигурой отца, уходящего вдаль. После этого она садилась и недвижно сидела 5-6 часов, ожидая его возвращения. Больше отец не пил, до следующего 29 сентября.

Коротко лето на Северном Урале. Кажется только вчера прибыли они на вертолёте сюда, а уж пришла пора складывать палатки, упаковывать образцы, наносить последние штрихи на геологическую карту. Большинство возвращалось домой. Борис был на распутье. Возвращаться в маленький районый городок, где отец вёл маленькую больничку на две палаты, не хотелось. С внутренней дрожью представлял себе Борис унылое молчание отца, тяжёлые вздохи матери и бодро-наигранные встречи с друзьями. В течении лета, длинными вечерами Борис успел рассказать и не раз обсудить свою историю. И всё-таки для него стал совершенно неожиданным разговор с Аннушкой, произошедший в эти дни.

-         Ну Боря? - запинаясь и покраснев спросила Аннушка - какие планы?

-         Планы на что? - не понял Борис

-         На что, на что. Планы на жизнь! Как себе представляешь своё будущее?

-         Какое у меня будущее? Если б было возможно, я бы хотел писать...Но это неосуществимо. Ни в какой институт меня не примут, разве что в дворники...

-         Ну это ты чушь порешь, извини. Для писания институты не нужны. Лев Николаевич ничего не кончал...А ты знаешь - оживилась она дворники это неплохо. У меня есть один знакомый дворник, стихи пишет закачаешься. В Москве дворников нехватает. Прописку можно запросто получить. Можешь приехать - поживёшь пару недель у нас, а там и прописку получишь и комнату. Днями будешь двор подметать, а вечерами будем читать с тобой настоящую литературу, не какой-нибудь "Тихий Дон"...